Дик Фрэнсис - 1964, Смерть на ипподроме

Мы уже знали, что он упустил шанс. Потому что за пять минут до объявления по радио его тренер присылал служителя в раздевалку, но Питера еще не было. Приехал он за сорок минут до начала скачки. Бегом перемахнул лужайку, и даже издали видно было, как он взволнован. Его тренер перехватил Питера, и до меня донеслись обрывки сердитого выговора:

- По-вашему, это ровно час до первой скачки? Очень глупо с вашей стороны… Мне пришлось пригласить другого жокея… Не так нужно вести себя, если вы хотите продолжать работать у меня… - И он надменно зашагал прочь.

Питер пронесся мимо, бледный и дрожащий. В раздевалке я спросил:

- Что случилось на этот раз? Жена здорова? А ребенок? - Я подумал, что он закрутился, ухаживая за ними.

- У них все хорошо, - с несчастным видом ответил Питер. - Приехала теща, чтобы помогать нам. И я выбрался… ну, может, минут на пять позже… но… - И он посмотрел на меня своими большими, влажными от слез глазами, - Вы не поверите, но опять там загородили дорогу. И мне пришлось сделать огромный крюк, даже больше, чем в прошлый раз… Голос его задрожал и оборвался, когда он заметил, что я смотрю на него недоверчиво.

- Еще один танковый перевозчик? - скептически спросил я и вопросительно посмотрел на него.

- Нет. Какая-то машина. Из этих «ягуаров». Колесо было в канаве, нос в живой изгороди, и она накрепко засела - как раз поперек дороги.

- И вы с водителем не смогли ее вытащить?

- Не было там водителя, Никого не было. Он оставил машину с включенным мотором и запер ее. Паршивый ублюдок! - Питер редко прибегал к столь сильным выражениям. - Еще один человек ехал следом за мной, и мы вместе пытались вытащить «ягуар». Но это оказалось совершенно невозможным. Нам пришлось несколько миль ехать задним ходом. И тот, другой, был первым и не хотел прибавить скорость, боялся поцарапать свою новую машину.

- Да, жуткое невезение, - пробормотал я.

- Невезение! - Запальчиво повторил он, едва удерживая слезы. - Это больше, чем невезение, - это ужасно! Я не могу позволить себе… Мне нужны деньги, - он замолчал, судорожно глотнул несколько раз и всхлипнул, - Нам надо уплатить большую сумму по закладной, И потом я не представлял себе, как много денег потребуется на ребенка. Жене пришлось бросить работу, а мы на это не рассчитывали, Мне ясно вспомнился новый маленький дом с его дешевым голубым линолеумом, самодельными терракотовыми ковриками и голыми стенами. А теперь еще ребенок… Понятно, что потеря десяти гиней - платы за скачку - была для них большим несчастьем.

Весь тот день он провел, слоняясь по весовой, чтобы попасться на глаза, если какой-нибудь тренер станет спешно искать жокея. Выражение лица у него было такое загнанное, что, будь я тренером, уже одно это отпугнуло бы. Перед пятой скачкой, так никем и не приглашенный, он уехал, отчаявшись, произведя самое невыгодное впечатление на всех тренеров, присутствовавших на ипподроме.

Выходя перед своей единственной в тот день скачкой на смотровой круг, я видел, как он поплелся к стоянке машин. И меня охватил внезапный приступ раздражения против него, Ну почему он не может хоть чуточку сделать вид, что невезение его не трогает, что ему все нипочем? А главное, почему он не оставляет себе времени на непредвиденные случайности в дороге вроде танкового перевозчика или запертого «ягуара»? И какое зловещее совпадение, что это должно было случиться дважды в неделю На смотровом круге Джеймс Эксминстер представил меня владельцу лошади. Пожилой жеребец, сонно тащившийся по смотровому кругу, был третьей лошадью из конюшен Эксминстера, на которой я должен был скакать. И я уже успел оценить, с каким блеском и совершенством поставлено у него дело. Лошади были отлично обучены и ухожены. Успех и процветание заметны были во всем - в каждой попоне, с ярко вышитыми инициалами, в каждой уздечке самого высшего качества, в каждой перевязке, в каждой щетке или ведре.

В двух предыдущих скачках на этой неделе мне доставались лошади похуже. А Пип Пэнкхерст, как обычно, скакал на лучших. Но в эту среду Пип в скачках с препятствиями участвовать не мог - был слишком тяжел, - Там, где нужен вес меньше десяти стонов шести фунтов, скачки твои, - весело сказал он мне, узнав, что я скачу на лошадях из той же конюшни, - Хотя клячи, для которых нужен такой вес, вряд ли стоят того, чтобы на них скакать!

В течение целой недели я почти ничего не пил и не ел и умудрился сохранить вес меньше десяти стонов. Стоило потерпеть, чтобы Пип оставался в том же добром настроении, Джеймс Эксминстер сказал: