Лори Кинг - Ученица Холмса

Некоторое время мы сидели в полной тишине.

– Как великодушно защищать человека, который едва не убил вас и двух ваших близких друзей.

– Джон Диксон был профессионалом высокого класса, мадам. За всю свою карьеру он никого не убил, лишь однажды ранил, пока вы не вытащили его из его убежища. Полагаю, вы добились этого, чем-то угрожая его семье. Не надо играть со мной в эти игры, мадам, с разными там вашими случайностями и демонстрациями оскорбленного самолюбия – мое терпение имеет свои границы.

Вновь воцарилась тишина. Наконец дуло пистолета слегка отклонилось от меня. Все ее внимание было теперь приковано к Холмсу. Через минуту из угла вновь донесся ее голос, и в нем прозвучала нотка уважения.

– Похоже, вас трудно ввести в заблуждение. Да, вы совершенно правы: я действительно хотела его смерти, мне нужно было убрать его со своего пути, потому что он выдал бы меня при первом же удобном случае. Но я никогда не углублялась в самоанализ и привыкла не обращать внимания на второстепенные детали, когда передо мной стоит цель. Я думаю, мисс Рассел может подтвердить мои слова.

Дуло вновь нацелилось на меня. После двух долгих минут молчания она вновь заговорила, и я поняла, что Холмс просчитался и его успешный гамбит, вместо того чтобы отвлечь ее, наоборот дал ей почувствовать свое превосходство. Она решила задеть его самое слабое место, подвергнуть остракизму его гордость и независимость.

– Я думаю, – медленно сказала она, – думаю, что буду называть вас Шерлок. Странное имя. О чем только думал ваш отец? Тем не менее у нас в течение стольких лет были такие близкие отношения – правда, односторонние до сегодняшнего дня – что, мне кажется, пора сделать их взаимными. Обратитесь ко мне по имени.

Прежде чем она закончила свою речь, я знала, что эта женщина была опаснее ее пистолета. Она летуча подобно парам бензина и злобна как ядовитый паук. Мои мысли не могли найти ни малейшей возможности, за которую можно было ухватиться, чтобы как-нибудь ее отвлечь. Все что я могла делать, это сидеть и полагаться на огромный опыт Холмса.

– Мадам, я думаю, что едва ли...

– Подумайте хорошо, Шерлок.

Холмс либо не понял угрозы, либо решил ее проигнорировать.

– Мисс Донливи, я...

Прогремел выстрел, и я почувствовала – что-то задело мою руку, и только успела подумать, что хорошо бы миссис Хадсон не услышала выстрела и не оказалась здесь, как пришла боль. Холмс повернулся и увидел меня схватившейся левой рукой за раненую правую.

– Рассел, ты...

– Она в порядке, мой дорогой Шерлок, и я советую вам сидеть спокойно, иначе с ней будет далеко не все в порядке. Благодарю вас. Уверяю, что я выстрелила с таким расчетом, чтобы нанести минимальное повреждение. Я ничего не делаю наполовину, включая обучение стрельбе. И, кстати, не волнуйтесь, ваша охрана не помешает нашему разговору: охранники и миссис Хадсон крепко спят. А теперь, дорогая, уберите руку, мы посмотрим, что там у вас. Видите. Почти ничего. Хороший выстрел – думаю, вы согласитесь. Мне очень жаль, мисс Рассел, что пришлось так поступить. Надеюсь, вы понимаете, что я не привыкла стрелять в своих учеников. – Она остановилась и перевела взгляд на Холмса.

– А теперь, дорогой Шерлок, вернемся к теме. Так как вы должны называть меня?

Это был голос женщины, уверенной в своей силе. Я почувствовала тошноту, подкатывающую к горлу, и это меня разозлило. Со злостью росло и самообладание.

– Я жду, Шерлок. – Оружие шевельнулось в ее руке.

Ответ Холмса напоминал плевок:

– Патриция.

– Вот так лучше. Надо бы поработать над интонацией, но это придет. Как я уже говорила, я знаю вас очень хорошо. Догадываетесь, что именно вы были моим хобби с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать? Да, довольно долго. Я жила в Нью-Йорке. Моя мать умирала, и в киоске возле больницы я увидела журнал с вашей фотографией на обложке. В нем была напечатана история о том, как вы не погибли, но зато убили моего отца. Моя мать умирала долго, и у меня было много часов, чтобы обдумать, как однажды я встречусь с вами. Я унаследовала дело моего отца, хотя меня больше интересовала математика. Дело шло само собой, пока я училась. Мои управляющие были очень мне преданны. Между прочим, это продолжается и сегодня. Они изредка консультировались со мной в университете. Я просто говорила им, что нужно сделать, а они уж сами решали как. Все мои требования выполнялись беспрекословно.

– Например, два несчастных случая, жертвами которых стали двое преподавателей незадолго до того, как появились вы, – неожиданно для себя выпалила я и пожалела, что привлекла ее внимание.