Герхард Шерфлинг - Западня на сцене

— Еще рюмку?

— Да, но последнюю, — алкоголь приятно взбудоражил Эльке.

Его рука дрожала, и несколько капель пролились на скатерть. Да, жаль его, бедолагу. Вообще-то сейчас самый подходящий случай поговорить начистоту. Но…

Вестхаузен порывисто встал, желая ее обнять. Но, когда Эльке энергично покачала головой, он покорно сел в свое кресло-качалку.

— Между прочим, сегодня вечером мне удалось все-таки достать елку.

— Вот как. — Эльке равнодушно кивнула, взяла свою рюмку и подошла к окну, в которое барабанили крупные капли дождя.

— Я наряжу ее завтра утром, — Вестхаузен силился улыбнуться. — Точнее говоря, сегодня — уже почти два.

Молодая женщина не ответила, отпивая вино мелкими глотками. Она услышала, как он поднялся и направился к ней, и внутренне насторожилась.

— Ты не радуешься?

Вестхаузен остановился совсем близко от нее, она чувствовала его дыхание.

— Почему же? Конечно, рада.

— А вечером сходим вместе в церковь. — Его ладони легли на ее плечи, погладили руки и мягко коснулись груди. — Хочешь?

Резким движением она высвободилась из объятий и с силой оттолкнула. Рюмка с вином упала на пол и покатилась по ковру, оставляя влажный след.

— Пусти меня! — жарко выдохнула она. — Ты мне противен!

Этого удара Вестхаузен не ожидал. Он стоял, тяжело дыша, сжав кулаки и выкатив глаза. Чувство, близкое к ненависти, до неузнаваемости изменило лицо Вестхаузена.

Хотя Эльке и опасалась, что он в любую секунду способен наброситься на нее, с места не сошла.

— В церковь пойдешь один, без меня, — произнесла она голосом настолько резким, что сама вздрогнула. — Так и знай.

Несколько секунд он простоял словно пришибленный, потом повернулся и, покачиваясь, будто пьяный, направился к двери.

— А вино было хорошее, — сказал он, дойдя до порога, так и не оглянувшись. — Жаль, что ты пролила его…

— Пора бы нам и доехать, — заметил криминальмейстер Позер, тщетно силясь сквозь залитое потоками дождя лобовое стекло разобрать название улицы.

— Интересно, почему здесь никто не убирает смерзшийся снег? И почти ни один фонарь не горит, найдешь тут нужный дом, как же… Безобразие!

— Не волнуйтесь, успеем, — сказал лейтенант Краус, сидевший рядом с Маркусом на заднем сиденье, и, зевая, взглянул на наручные часы. — Без пяти два. Порядочные люди давно спят без задних ног. — Он поднял воротник пальто. — Сквозит! Вахмистр! Тебе стоило бы вместе со слесарем заняться дверцами.

Водитель буркнул что-то неразборчивое и в самый последний момент сумел вывернуть руль, не то машину занесло бы.

— Новые колеса куда нужнее, — проговорил он, когда машина опять нормально катила по мостовой.

За все время этой недолгой поездки Маркус почти не открывал рта. А голоса сотрудников он если и слышал, то до сознания его они не доходили. Он тихонько сидел в углу и размышлял о своем разговоре с Клаудией. И еще о тех выводах, которые сделал, будучи на сцене. Его буквально огорошил тот факт, что временной расклад, разработанный ими, не играет ровным счетом никакой роли. А ведь они считали его неимоверно важным! Злоумышленнику на деле потребовались бы считанные секунды, чтобы все подготовить.

Маркус, сам того не замечая, улыбался, умиротворенно глядя сквозь забрызганное стекло на пролетающие мимо темные фасады домов. Не на одну Клаудиу падает теперь подозрение в убийстве. Есть и другие — например, Вондри! Опередить Пернвица, спускавшегося на сцену по главной лестнице, воспользовавшись железной, той, что сбоку, — пара пустяков… Если интуиция его не обманывает и все это не случайное совпадение, оба исчезнувших портфеля — судя по описанию, те же самые, что после генеральной Клаудиа видела в руках тенора, — имеют какое-то отношение к преступлению. Почти наверняка можно утверждать, что в них находились предметы, украденные из реквизиторской, — вот почему Вечорека на время «выключили» из игры… Но какая у этой истории связь с несчастным случаем? И какое отношение к этому похищению имел Пернвиц? Погиб ли он, ибо слишком много знал? Или потому, что сам был замешан в мелком воровстве?

— Теперь понял, — сказал вдруг водитель и указал на ярко освещенное здание универмага на углу. — Еще два перекрестка — и мы на месте. Подъехать к самому дому?

— Лучше не обращать на себя внимания, — размышлял вслух лейтенант Краус. — Остановитесь-ка на углу.

— А потом незаметно подкрадемся и все такое прочее, — улыбнулся Маркус. — Не будьте ребенком, Краус, мы не в телесериал играем… Поезжайте спокойно дальше, вахмистр… У меня нет ни малейшего желания промокнуть до нитки ни за что ни про что.