Агата Кристи - Карман полный ржи

— Ничего удивительного, — пояснил мистер Энселл, — что с этим она не хотела идти к адвокатам ее мужа.

Факты, извлеченные из словесной шелухи, выглядели предельно просто. Все, чем владела Адель Фортескью, после ее смерти целиком и полностью отписывалось Вивиану Дюбуа.

— Но я полагал, — сказал мистер Энселл, вопросительно глядя на Нила, — что отписывать ей особенно нечего.

Инспектор Нил кивнул. В момент составления этого завещания так оно и было. Но потом умер Рекс Фортескью, и Адель Фортескью унаследовала сто тысяч фунтов. Примерно такая же сумма (за вычетом расходов на похороны) принадлежала теперь Вивиану Эдварду Дюбуа.

В гостинице «Гольф» Вивиан Дюбуа, сильно нервничая, ждал приезда инспектора Нила. Дюбуа уже совсем собрался уезжать, чемоданы его были запакованы, когда инспектор Нил позвонил ему и попросил задержаться. Попросил довольно вежливо, словно извиняясь за причиненное неудобство. И тем не менее эта просьба была завуалированным приказом. Вивиан Дюбуа попробовал было возражать, но потом смирился.

— Надеюсь, инспектор Нил, — сказал он, — вы понимаете, что эта непредвиденная задержка мне совершенно не с руки. У меня срочные дела.

— Я не знал, мистер Дюбуа, что вы ведете какие-то дела, — сказал инспектор Нил добродушно.

— Боюсь, в наши дни у всех так или иначе дел по горло.

— Наверное, смерть миссис Фортескью сильно потрясла вас, мистер Дюбуа. Вы ведь были большими друзьями?

— Да, — признал Дюбуа. — Она была очаровательной женщиной. Мы частенько играли вместе в гольф.

— Наверное, вам будет сильно ее недоставать.

— Вы правы. — Дюбуа вздохнул. — Вся эта история — словно какой-то страшный, кошмарный сон.

— Насколько я знаю, вы звонили ей в день ее смерти?

— Звонил? Сейчас точно не припомню.

— Кажется, около четырех часов.

— Да, наверное, так оно и было.

— А не помните, мистер Дюбуа, о чем вы говорили?

— О каких-то пустяках. Кажется, я спросил, как она себя чувствует, нет ли чего нового насчет смерти ее мужа — так, дежурный вопрос.

— Понятно, — сказал инспектор Нил. — А потом, — добавил он, — вы вышли прогуляться?

— Мм.., да.., да, я.., кажется. Но не прогуляться, я немного поиграл в гольф.

Инспектор Нил мягко поправил его:

— Боюсь, вы ошибаетесь, мистер Дюбуа… Гольф был не в тот день… Гостиничный швейцар заметил, как вы направились в сторону «Тисовой хижины».

Их взгляды встретились, и Дюбуа нервно отвел глаза в сторону.

— Боюсь, инспектор, я просто не помню.

— Может быть, вы решили нанести визит миссис Фортескью?

Дюбуа категорически возразил:

— Нет. Этого не было. К их дому я и близко не подходил.

— Куда же вы пошли?

— Я.., по дороге, я дошел до «Трех голубков», а вернулся через поле для гольфа.

— Вы уверены, что не заходили в «Тисовую хижину»?

— Совершенно уверен, инспектор.

Инспектор покачал головой.

— Право, мистер Дюбуа, — сказал он, — в ваших же интересах быть с нами откровенным. Допускаю, что обстоятельства, побудившие вас зайти туда, достаточно невинны.

— Говорю еще раз, что в тот день я миссис Фортескью не навещал.

Инспектор поднялся.

— Знаете что, мистер Дюбуа, — сказал он дружелюбно, — пожалуй, мы вас попросим дать письменные показания, как и положено, при составлении этого документа может присутствовать ваш адвокат.

Кровь отхлынула от лица мистера Дюбуа, оно болезненно позеленело.

— Вы мне угрожаете, — сказал он. — Вы мне угрожаете.

— Нет, нет, вовсе нет. — Казалось, инспектор по-настоящему шокирован. — Нам это категорически запрещается. Наоборот, я подсказываю вам, что у вас есть определенные права.

— Говорю вам, ко всей этой истории я не имею ни малейшего отношения. Ни малейшего.

— Перестаньте, мистер Дюбуа, в тот день примерно в половине четвертого вы были в «Тисовой хижине». Кое-кто выглянул в окно и увидел вас.

— Я был только в саду. В дом не заходил.

— Нет? — переспросил инспектор Нил. — Уверены? А через боковую дверь не входили, не поднимались по ступенькам и в гостиную миссис Фортескью не заходили? И в ее письменном столе ничего не искали?

— Надо полагать, они у вас, — угрюмо произнес Дюбуа. — Эта дура Адель сохранила письма, хотя поклялась мне, что сожжет их. Но они вовсе не означают того, что вы думаете — Но вы не отрицаете, мистер Дюбуа, что были близким другом миссис Фортескью?

— Нет, конечно. Как я могу это отрицать, когда мои письма у вас? Я лишь прошу не вкладывать в них зловещий смысл. Как вам только в голову пришло, что мы.., что она.., замышляли избавиться от Рекса Фортескью? Господи, да я совсем не такой человек!