Агата Кристи: Карман полный ржи

— Ты считаешь, что смерть не была естественной, — сухо констатировал он.

— Какая там, к чертям собачьим, естественная, — с сердцем рявкнул доктор Бернсдорф. — Пока это, сам понимаешь, неофициально, — с запоздалой осторожностью добавил он.

— Понимаю. Понимаю. Само собой. Его отравили?

— Несомненно. Мало того — только это неофициально.., строго между нами, — готов побожиться, что знаю, чем именно.

— В самом деле?

— Токсином, мальчик мой. Токсином.

— Токсин? Первый раз слышу.

— Не сомневаюсь. Совершенно необычный яд! Восхитительно необычный! Я бы и сам нипочем его не распознал, но с месяц назад у меня был похожий случай. Ребятишки играли в дочки-матери, так вот, они сорвали с тисового дерева ягоды и положили их в чай.

— И тут то же? Ягоды тисового дерева?

— Ягоды или листья. Очень ядовитые. Токсин — это, разумеется, алкалоид [4] Алкалоид — органическое вещество, преимущественно растительного происхождения, обладает ядовитым или наркотическим свойствами. . Что-то не помню, чтобы его применяли намеренно. Весьма интересный и необычный случай… Ведь все травят друг друга гербицидами, эти гербициды у меня уже в печенках сидят. А токсин — это просто для меня десерт. Я, конечно, могу и ошибаться — и ты, ради Бога, на меня пока Не ссылайся, — но сдается, что я прав. Да и тебе небось такое дело интересно. Все-таки что-то новенькое!

— Все поют и веселятся, да? Кроме жертвы.

— Увы, несчастному не повезло, — согласился доктор Бернсдорф без особого огорчения в голосе. — Сыграл в ящик.

— Он перед смертью что-нибудь сказал?

— Один из твоих людей сидел около него с блокнотом. Он все записал, слово в слово. Тот что-то бормотал насчет чая.., будто ему на работе что-то подсыпали в чай.., но это, конечно, бред.

— Почему бред? — резко спросил инспектор Нил, чье воображение уже нарисовало ему такую картину — роскошная мисс Гросвенор подкладывает ягоды тисового дерева в заварной чайничек. Но тут же он отмел эту версию как несостоятельную.

— Потому что этот яд не мог сработать так быстро. Симптомы проявились сразу, едва он выпил чай, верно?

— Свидетели говорят, что так.

— Ядов, которые действуют мгновенно, почти нет — за исключением цианидов, разумеется, да, пожалуй, еще чистого никотина…

— А цианид и никотин тут явно ни при чем?

— Тогда он умер бы еще до приезда «скорой помощи», дружище. Нет, то и другое исключено. Я было заподозрил стрихнин, но тогда откуда конвульсии? Короче, готов поставить на кон свою репутацию — неофициально, конечно, — это токсин.

— А он через сколько времени начинает действовать?

— По-всякому. Через час. Два или даже три. Покойник, видимо, был большой любитель поесть. Если он плотно позавтракал, действие яда могло замедлиться.

— Завтрак, — задумчиво произнес инспектор Нил. — А что, вполне может быть.

— Завтрак с Борджиа. — Доктор Бернсдорф весело рассмеялся. — Ладно, дружище, удачной охоты.

— Спасибо, док. Соедини меня, пожалуйста, с моим сержантом.

Опять послышались какие-то щелчки, гудки, невнятные голоса вдалеке. Потом трубка наполнилась тяжелым прерывистым дыханием — как всегда, когда сержант Хей собирался заговорить.

— Сэр, — раздался его встревоженный голос. — Сэр.

— Нил слушает. Умерший сказал перед смертью что-нибудь важное?

— Сказал, что все дело в чае, который он выпил в своем кабинете. Но врач говорит, что…

— Это мне известно. Еще что-нибудь?

— Нет, сэр. Правда, кое-что мне показалось странным. На нем был костюм.., я проверил карманы. Все что у всех: платок, ключи, мелочь, бумажник.., ну и вот это.., очень странно… В правом кармане пиджака. Там была крупа.

— Крупа?

— Да, сэр.

— Что значит «крупа»? Сухие полуфабрикаты? «Завтрак фермера»? Кукурузные хлопья? Или зерна пшеницы, ячменя…

— Именно, сэр. Зерна. Мне показалось, что это рожь. Довольно много.

— Понял… М-да, действительно странно… Может, это образцы.., в связи с какой-нибудь торговой сделкой.

— Совершенно верно, сэр.., но я решил, лучше вам сказать.

— Все правильно, Хей.

Несколько мгновений инспектор Нил, положив трубку, смотрел прямо перед собой. Его привыкший к порядку мозг переключался на вторую фазу расследования — до сих пор отравление лишь подозревалось, теперь же факт отравления был налицо. Профессор Бернсдорф, конечно, говорил неофициально, но в таких делах на его слова можно положиться. Рекса Фортескью отравили, и яд ему, скорее всего, дали за два-три часа до появления симптомов. Выходит, сослуживцы к смерти своего босса, судя по всему, не причастны.