Агата Кристи - Щелкни пальцем только раз

— Из придворных королевы Виктории? — с интересом спросила Таппенс.

— Вряд ли. Она была разборчива, старая-то королева. Нет, по-моему, это было еще раньше. Во времена одного из Георгов. Этот джентльмен, он, бывало, наведывался к ней, и, согласно рассказам, как-то вечером они поссорились, и он перерезал ей глотку.

— Какой ужас! — воскликнула Таппенс. — И его за это повесили?

— Нет. О нет, как бы не так. Согласно россказням, ему надо было избавиться от тела, и он замуровал ее в камине.

— Замуровал в камине?!

— Есть разные версии этой истории. Говорят, она была монашенкой и убежала из монастыря, вот почему ее и пришлось замуровать. Именно так делают в женских монастырях.

— Но ведь не монашенки же ее замуровали?!

— Нет-нет. Все он, ее возлюбленный, который ее и убил. А весь камин заложил кирпичом и обил большим листом железа. Во всяком случае, больше ее, бедняжку, никто не видел, не расхаживала уже в своих шикарных нарядах. Некоторые, разумеется, говорили, будто она уехала с ним. Уехала жить в город или вернулась куда-то в другое место. Люди, бывало, слышали, как из дома доносятся какие-то звуки, а ночью видели в доме огоньки, и многие даже сейчас боятся подходить к дому с наступлением темноты.

— Но что произошло потом? — спросила Таппенс, полагая, что, копаясь в столь древнем прошлом, она ничего не добьется.

— Да много чего, я толком и не знаю. По-моему, дом этот купил один фермер по фамилии Блоджик. Но он там пробыл недолго. Так называемый «фермер-джентльмен». Дом-то ему понравился, но землей он пользоваться не умел, вот и продал дом. Он столько раз переходил из рук в руки… Причем постоянно приезжали строители, вносили изменения… новые ванные и тому подобное… Одно время, по-моему, дом достался какой-то парочке, которая занималась разведением цыплят. Но у дома уже была дурная репутация. Впрочем, все это было еще до меня. По-моему, одно время сам мистер Боскоуэн подумывал о том, чтобы купить его. Это когда он нарисовал с него картину.

— А какого же возраста был мистер Боскоуэн, когда он бывал здесь?

— Да лет, я бы сказала, сорока, а может, чуть старше. Он в своем роде был симпатичный мужчина. Правда, немного толстоват. А уж до девок был охоч, я те дам!

— Гм, — как бы предупреждая, хмыкнул мистер Копли.

— Да ладно, мы все знаем, какие художники, — сказала миссис Копли, говоря и за Таппенс. — Слишком часто ездят во Францию, набираются французских манер.

— Он не был женат?

— Тогда еще нет. Он был без ума от дочери миссис Чаррингтон, но ничего из этого не вышло. Славная была девушка, но слишком уж молода для него — лет на пятнадцать моложе.

— А кто была эта мисс Чаррингтон? — Введение в разговор все новых лиц сбивало Таппенс с толку.

«И вообще, чем я тут занимаюсь? — подумала она вдруг, когда ее захлестнула волна усталости. — Выслушиваю какие-то сплетни и воображаю себе какие-то убийства, которых на самом деле не было. Теперь мне понятно… Славная старушка тронулась умом и стала вспоминать истории об этом мистере Боскоуэне, который, возможно, и подарил ей эту картину, а потом рассказал о доме и легенды о нем, будто кого-то там замуровали в камине, а она почему-то решила, что ребенка. И вот я иду по ложному следу. Томми назвал меня дурой, и он прав: дура и есть».

Она ждала, когда в розном потоке речи миссис Копли наступит перерыв, чтобы можно было встать, пожелать спокойной ночи и подняться наверх в спальню.

Миссис Копли по-прежнему пребывала в счастливейшем настроении.

— Миссис Чаррингтон? О, она одно время жила в «Уотермеде», — объяснила она. — Миссис Чаррингтон и ее дочь. Славная была леди, миссис Чаррингтон-то, это точно. По-моему, вдова армейского офицера. Очень нуждалась в деньгах, но дом им сдали вначале довольно дешево. Много занималась садоводством. Очень любила это дело. А вот за домом не шибко следила, это точно. Раз или два я ездила туда и убирала, но разве туда наездишься? Приходилось ездить на велосипеде, а ведь туда больше двух миль. Автобусы по той дороге не ходили.

— И долго она здесь прожила?

— Да года два-три, не более, я думаю. Перепугалась, наверное, после того как пошли все эти беды. К тому же у нее были и собственные неприятности с дочерью, Лилиан, по-моему, ее звали.

Таппенс отхлебнула крепкого чая, которым была подкреплена трапеза, и решила до конца разобраться с миссис Чаррингтон, прежде чем удалиться на покой.

— А что за беда приключилась с ее дочерью? Из-за мистера Боскоуэна?