Джон Карр - Читатель предупрежден

– Клянусь Богом, это он!

– Кто?

– Быстро, Салли! Я подсажу тебя. Он выходит из автомобиля!

– Господа, это тот самый тип! Я видел его снимок в газете. Эй, приятель, может быть, ты прикончишь мою жену?

– А теперь, господа, прощу направить внимание на мои слова, вместо того, чтобы смотреть в окна. Думаю, мне нет необходимости подчеркивать, что то, что происходит за этими стенами, нас совершенно не касается. Благодарю вас, доктор Сандерс, господа присяжные больше не имеют к вам вопросов. Они вполне убеждены…

– Этот тип – убийца!

– Эй, слушайте! Не устраивайте скандала! Дайте человеку шанс! Что он такого сделал?

– Что он такого сделал? Это же фашист, ты что, не слыхал?

– О чем они говорят? Что случилось?

– Фашист. Большой друг Гитлера.

– Да, это точно. Я слышал о нем вечером в баре. Такой большой, толстый, лысый, как колено, тип из Лондона, у него еще артис… тьфу!, ну и слово… аристократический титул, говорил, что…

– …что доказательства и только доказательства имеют для них значение. В связи с тем, что доктор Сандерс был последним свидетелем, на меня падает обязанность суммировать все факты, которые помогут вам в вынесении вердикта. Мне кажется, господа, что есть только один вердикт, который вы можете огласить. Во всяком случае, задумайтесь над…

Сандерс на цыпочках прошел мимо нескольких человек, неподвижно, как манекены, сидящих в первом ряду, взглянув на Г.М., глаза которого были закрыты, руки скрещены на груди, а мощный живот равномерно поднимался и опускался, как в глубоком сне. Мастерс, внимательный, как всегда, не спускал глаз с коронера. Но доктор в этот момент больше всего желал затянуться сигаретой.

Он толкнул скрипящую дверь, которая вела в коридор, и вдруг остановился с незажженной сигаретой в зубах.

Проникающие в окно последние лучи солнца осветили спускающегося по ступеням Германа Пенника. Сандерс, стоящий в тени, завороженно вглядывался в его лицо мечтателя, грезящего о великой, неограниченной силе. Тяжелые веки поднялись вверх, обнаруживая горящие глаза. Он был одет для путешествия: спортивная шляпа и плащ, в руках дорожная сумка. Он одно мгновение поколебался, когда через приоткрытую дверь увидел зал заседания в подвале, потому что питал необозримое отвращение к любым подземным помещениям. Но не успел он сойти с последней ступени, когда перед ним вырос полицейский.

– Что вы хотите, сэр?

– Я хочу, друг мой, находиться на следствии по делу о смерти Сэмюэля Констебля.

– Вы являетесь свидетелем?

– Нет.

– Пресса и публика на заседание не допускаются. Прошу вас подняться наверх.

– Знаю, но я собираюсь дать показания. Меня проинформировали, что каждый, кто хочет, имеет право принять участие в дознании, и дать показания.

– Только не в этом случае. Такие отданы распоряжения.

– Вы не понимаете, о чем идет речь! Я – Герман Пенник. Я тот, всюду известный человек, который убил…

– В таком случае, – невозмутимо сказал полицейский, – идите в комиссариат и дайте показания там. Мне все равно, кого вы убили. И находиться здесь вы не имеете права.

– Не собираетесь ли вы помешать мне… – начал Пенник, сдавленным от бешенства голосом.

На мгновение показалось, что он не сможет взять себя в руки. Он поднял свою широкую ладонь и… еще… еще чуть-чуть… и ударил бы полицейского по лицу так небрежно, как будто хотел смахнуть паутину, загораживающую ему дорогу. Но потом опустил руку, на лбу у него выступили вены.

Полицейский смотрел на него с нескрываемым интересом.

– Не знаю, что ты собирался сделать этой рукой, скотина, – процедил он, – но если еще раз ты попытаешься сделать нечто подобное, то тебе придется очень пожалеть об этом.

Дверь зала заседаний снова заскрипела. Сэр Генри, уперев руки в бока, как балерина, приближался к ним.

– Все в порядке, сынок, – обратился он к полицейскому. – Позволь ему пройти. Коронер как раз заканчивает заседание, а я хочу поговорить с этим человеком.

Пенник спустился с последней ступени. Поставил на каменный пол сумку, снял перчатки и положил их в карман своего светлого коричневого плаща. Казалось, он не замечает Сандерса.

– Ага, так дознание уже закончилось? – спросил он. – Мне очень жаль. Так неудачно сложилось, что меня немного задержали. Прямо отсюда, чтобы не терять времени, я отправлюсь на аэродром в Кройдон. Поэтому у меня с собой сумка и…

– Вы выглядите весьма элегантно, – проворчал Г.М., приглядываясь к нему с живым интересом. – Я как раз думал, появитесь ли вы здесь.