— Как вы видите, пока нет ничего особенного, — сказал Байнес, переходя из комнаты в комнату со свечей в руках. — Но теперь, мистер Холмс, попрошу вас спуститься в кухню; там есть кое-что, достойное внимания.
Кухня представляла из себя большую мрачную комнату, с высоким потолком. В одном углу ее лежал соломенный матрац; на нем, очевидно, спал повар. На столе грудами стояли грязные тарелки и блюда, без сомнения, остатки вчерашнего ужина.
— Посмотрите-ка сюда, — сказал Байнес, — что вы об этом думаете?
Он поднял свечу и осветил необыкновенный предмет, стоявший под полкой, на которой помещалась посуда. Это была какая-то черная, покрытая кожей, старая и высохшая фигура, напоминавшая собою сморщенного карлика. Сначала я подумал, что это мумия маленького негритенка, но потом мне показалось, что это старая высохшая обезьяна. В общем, довольно трудно было решить, на что она больше похожа, — на человека или на животное. Вместо пояса на фигуре было одето ожерелье из раковин.
— Очень интересно, — сказал Холмс, со вниманием рассматривая эту удивительную реликвию. — Есть еще что-нибудь?
Байнес молча поднес свечу к помойному ведру, в котором лежала целая груда перьев и костей какой-то большой белой птицы, очевидно, разорванной на куски. Холмс указал на гребешок, уцелевший на голове птицы.
— По-видимому, это белый петух, — сказал он. — Чрезвычайно интересный случай!
Но Байнес оставил до конца нечто более ужасное.
Он переставил помойное ведро и вытащил из-под него цинковую чашку, наполненную кровью, а со стола снял небольшой поднос, на котором лежало несколько обгорелых костей.
— Ясно, что кто-то здесь был убит и затем кости его сожжены, — сказал он, — все это мы нашли под плитой. Я показывал их доктору, но он сказал, что эти кости не человеческие.
Холмс улыбнулся и потер себе руки.
— Я положительно должен вас поздравить, Байнес! Вы так находчивы и предусмотрительны в своих поступках! И мне остается только пожалеть, что поле ваших действий слишком ограничено для такого даровитого человека, как вы.
В маленьких глазках инспектора Байнеса отразилось удовольствие.
— Вы правы, мистер Холмс, мы пропадаем здесь в провинции. Случай, подобный настоящему, дает возможность выдвинуться. Я надеюсь, что сумею воспользоваться им. Что вы думаете об этих костях?
— По-моему, это кости ягненка или козочки.
— А белый петух?
— Вообще это чрезвычайно интересный случай, Байнес.
— Да, я с вами согласен. В этом доме жили довольно-таки странные люди, с не менее странными обычаями. Один из них умер. Быть может, его убили компаньоны, жившие вместе с ним? Если это так, то они далеко не уйдут, так как мною посланы телеграммы во все порта. Но если говорить правду, у меня сложилось совсем особое мнение по этому делу… да… совсем особое.
— Вы составили уже план действий?
— Да, мистер Холмс, и я надеюсь, что мне удастся довести его до конца. Это моя обязанность! Вы уже составили себе имя, теперь очередь за мной. Как я буду гордиться впоследствии, если мне удастся обойтись в этом деле без вашей помощи.
Холмс добродушно рассмеялся.
— Прекрасно, мистер Байнес, каждый из нас пойдет своей дорогой. Помните только, что я всегда к вашим услугам, если вам понадобится какое-нибудь указание. А пока, мне кажется, что здесь я осмотрел все и могу употребить свое время с большой пользой в другом месте. До свидания! Желаю вам успеха.
По некоторым, понятным мне одному признакам, я мог сказать, наверное, что Холмс напал на горячий след. Спокойный и бесстрастный, как всегда, для всякого постороннего наблюдателя, Холмс не мог скрыть от меня той особой живости и блеска своих глаз, которые без слов говорили мне о том, что дело налаживается. Однако, по свойственной ему привычке, Холмс ничего не говорил мне, а я ни о чем его не расспрашивал. Я ограничился тем, что принимал пассивное участие в этом деле, стараясь не отвлекать от размышления гениальный ум моего друга. Я знал, что когда придет время, он сам расскажет мне все.
Поэтому я ждал совершенно спокойно, хотя и видел, что напрасно. День проходил за днем, и друг мой, по-видимому, ничего не предпринимал. Только один раз он съездил в Лондон и из мимолетной фразы, сказанной им, я понял, что он провел этот день в Британском музее. Все остальное время он совершал длинные одинокие прогулки или беседовал с местными жителями, с которыми очень быстро сошелся.
— Мне кажется, Ватсон, — сказал он, — что неделя, проведенная на свежем воздухе, подействует на вас благотворно. Не правда ли, как приятно наблюдать весною первое пробуждение природы, особенно, если вы запаслись книгой по ботанике и гербарием.
Читать дальше