Артур Дойль: Черный Питер

— Ваше имя? — спросил Холмс.

— Патрик Кэрнс.

— Гарпунщик?

— Да, сэр. Двадцать шесть рейсов.

— Из Данди, кажется?

— Да, сэр.

— Согласны пойти с экспедиционным судном?

— Да, сэр. Жалованье?

— Восемь фунтов в месяц. Могли бы отправиться немедленно?

— Как только получу снаряжение.

— Бумаги при вас?

— Да, сэр.

Он вытащил из кармана связку потрепанных и засаленных документов. Холмс просмотрел их и возвратил ему.

— Как раз такой человек мне и нужен, — сказал он. — Вот контракт на этом столе. Подпишите его, и дело с концом.

Моряк вразвалку прошел по комнате и взялся за перо.

— Здесь подписать? — спросил он, нагнувшись к столу.

Холмс склонился над его плечом и протянул руки поверх его шеи.

— Теперь все в порядке, — сказал он.

Я услышал лязг стали и рев разъяренного быка. В ту же минуту Холмс и моряк, сцепившись, покатились по полу. Моряк обладал гигантской силой: даже в наручниках, которые Холмс так ловко надел ему на руки, он мог бы одолеть моего друга. Но мы с Хопкинсом бросились на помощь. И только когда холодное дуло револьвера прижалась к его виску, он наконец понял, что сопротивление бесполезно. Мы связали ему ноги веревкой и подняли с полу, задыхаясь от борьбы.

— Я должен извиниться перед вами, Хопкинс, — сказал Шерлок Холмс, — яйца всмятку, боюсь, уже холодные. Но, я думаю, такой успешный конец следствия придаст вам аппетит.

Стэнли Хопкинс онемел от изумления.

— Что тут скажешь, мистер Холмс! — наконец выпалил он, мучительно покраснев. — Видно, я с самого начала свалял дурака. Нельзя было ни на минуту забывать, что вы учитель, а я всего лишь ученик. Даже теперь, видя вашу работу, я все-таки ничего не понимаю. Как вы это проделали?

— Ладно, ладно, — добродушно сказал Холмс, — мы все учимся на своих ошибках. Вот теперь вы уже твердо запомните, что нельзя упускать из виду второе решение. Вы были так поглощены молодым Нелиганом, что даже не вспомнили о Патрике Кэрнсе. А ведь он-то и сеть убийца Питера Кэри.

Хриплый голос моряка перебил его:

— Послушайте, мистер! Я не жалуюсь, что вы так грубо обошлись со мной, но надо все-таки называть вещи своими именами. Вы говорите: «Убийца Питера Кэри». А вот я заявляю, что был вынужден убить его. Это далеко не одно и то же. Может, вы не поверите? Может, вы думаете, я плету небылицы?

— Совсем нет, — ответил Холмс. — Мы охотно выслушаем все, что вы хотите сказать.

— Я буду говорить недолго, и, клянусь богом, каждое мое слово — правда. Я знал Черного Питера, и когда он взялся за нож, я схватил гарпун, потому что понимал, что только одному из нас быть в живых. Вот так он и умер. Может, это и называется убийством. Мне все равно, как умирать, только мне больше нравится испустить дух с веревкой на шее, чем с ножом Черного Питера в сердце.

— Как вы очутились в его доме? — спросил Холмс.

— Я расскажу все по порядку. Только дайте я сяду, так легче будет говорить. Эта история началась в августе 1883 года. Питер Кэри был хозяином «Морского единорога», а я у него — запасным гарпунщиком. Мы выбирались из торосистых льдов и шли домой. Встречный ветер трепал нас, а шторм не унимался целую неделю. Вдруг натыкаемся на маленькое суденышко: оно дрейфует на север. Всего экипажа один человек, да и тот не моряк. Остальные, бывшие в этом суденышке, решили, что оно пойдет ко дну, уселись в шлюпку и пошли к норвежскому берегу. И должно быть, все до одного потонули. Так вот, мы этого человека взяли к себе на судно. Они с капитаном долго толковали в каюте. Весь его багаж, принятый к нам на борт, состоял из одной жестяной коробки. Насколько мне известно, имени этого человека ни разу никто не назвал. На вторую же ночь он исчез, будто его и вовсе не бывало. Болтали, будто он или сам бросился в воду, или упал за борт — в ту ночь разыгралась сильная буря. Только один человек знал, что с ним случилось, — это был я. Потому что в глухую, темную ночь, за два дня до того, как мы миновали маяки Шотландских островов, я собственными глазами видел, как капитан схватил его за ноги и сбросил в море.

Я никому не сболтнул ни слова. Думал, посмотрю, что будет дальше. Пришли мы в Шотландию. Дела этого никто не поминал, да никто ни о чем и не спрашивал. Погиб человек случайно, и никому это не интересно. Вскоре Питер Кэри вышел в отставку, и только спустя много лет мне удалось узнать, где он поселился. Я сообразил, что он взял грех на душу ради той жестяной коробки. Ну, думаю, теперь он мне заплатит как следует, чтобы я держал язык за зубами.