Поль-Луи Сулицер - Ориан, или Пятый цвет

Спрятав остальные документы, Орсони оставил эту кассету в видеозале, среди пачек с порнографическими фильмами. Он успокоился, увидев, что к полке, где лежали кассеты с фильмами категории «X», не прикасались. Пленка лежала в футляре, на котором значилось: «Сделай мне все» — обычное название для стандартных порно: ни насилия, ни чувств, а обыкновенный секс с начала до конца, пошлый, без особой фантазии. Орсони взял стопку кассет «X» и положил ее на столешницу бюро. Он нарочно оставил часть признания среди таких фильмов, где меньше всего будут искать. На это у него были свои причины. Ориан Казанов питала отвращение к оскорбляющим нравственность видеокассетам. Полицейским приказали посмотреть, не затерялся ли там листок бумаги, а потом все уложить на место, чтобы не засорять комнаты бригады этими нечистотами половой распущенности.

Неожиданно Орсони встрепенулся: не хватало одной кассеты. Напрасно он перебирал их одну за другой: «Сделай мне все» исчезла. Он вернулся в видеосалон, зажег все светильники, перевернул канапе, с металлическим лязгом превратившееся в кровать, лучом фонарика обшарил темные углы. Ничего. Впервые за все время Орсони почувствовал, что есть нечто сильнее его. Он кликнул Шан и Сюи, сразу прибежавших на зов.

Видя досаду на его лице и обманутые видом кучки кассет, рассыпанных вокруг него, они предложили новые ласки. Но он сначала заворчал, потом, перестав сдерживать себя, выразился яснее и громче;

— В этой коробке была кассета фильма «Сделай мне все». Вспомни, Сюи, мы смотрели ее с тобой однажды вечером. Но потом я достал ее из видиосистемы, чтобы вставить на ее место другую, И я ее не нахожу.

Девушки, переглянувшись, прыснули.

— Чего смеетесь? Это совсем не смешно!

— Дело в том, что мы унесли ее в свою комнату, чтобы время от времени прокручивать на видеомагнитофоне. Там много поучительного, тебе не кажется?

Говорила Шан, Сюи кивала головой.

— Чертовы девки, чхал я на этот фильм! Я имею в виду сам футляр с наклейкой. Вы понимаете. Самого фильма в нем нет.

— Но почему ты ищешь футляр, раз фильм наверняка в нашем видеомагнитофоне? Сейчас пойду посмотрю.

— Ни черта ты не понимаешь! — взорвался «дядюшка Октав», с которого мигом слетело обличье нежного большого младенца. — Я же сказал тебе, что не фильм меня интересует, а кассета, которая была вложена в футляр!

Шан внимательно слушала и постепенно поняла, что произошло нечто серьезное.

— Думаю, кассету взял полицейский. Когда я готовила кофе на кухне по приказу мадам следователя, два типа толкались около меня. Пришел третий, и он смеялся: «Взгляните, что я нашел». Это была та самая коробка. А я что-то не припоминаю, чтобы ты поменял кассеты. Его товарищи подсмеялись над ним, назвав распутником, но он не обращал внимания. Ему понравилось название «Сделай мне все». Он решил присвоить кассету, и я не могла ему помешать. Когда следователь увидела эту штуку, она приказала все сложить в одно место. Потом я видела, как они укладывали коробки с документами.

— Ты уверена?

— Конечно, я помню картинку на футляре.

Орсони был ошеломлен. «Только бы Артюр не узнал», — с отчаянием думал он, стараясь сохранять хладнокровие. В прошлом корсиканец не допускал оплошностей. Он все рассчитывал до мелочей: и свои удары, и ответы противников. Обыска он ждал и относился к нему как к забавной игре. Но он не учел, что имел дело с упрямым, упорным, настойчивым следователем. Оставалось узнать, нашла ли она среди груды бесполезного хлама драгоценную запись. Вопрос требовал немедленного разрешения. Нужно было действовать быстро, и одному. И речи быть не могло, чтобы устроить переполох. Привлечь стоило лишь одного человека, находящегося сейчас в известном месте. Было утро субботы, и советник Маршан скучал в кругу семьи на берегах Гаронны. Орсони велел Лукасу доставить ему Маршана.

В то субботнее утро следователь Казанов и не подозревала, что в коробках, наваленных в каморке на верхнем этаже «Финансовой галереи», находится разгадка, стоившая жизни двум людям. Она быстро договорилась о встрече с Клодом — визажистом и дамским парикмахером. Ей достаточно было упомянуть, что она рекомендована молодой продавщицей парфюмерного магазина «Афродита», тотчас приветливый мужской голос назначил ей время 9.30, уточнив, что процедура предстоит длительная. «Сеанс займет добрых три часа», — непоколебимо заявил он. Может быть, продавщица говорила с ним? Неужели ее волосы так запущены? Хозяин салона — именно он говорил с ней по телефону — дал ей тоскливо-исчерпывающий ответ, хотя она ничего не спрашивала. «Первая встреча для меня — самое основное. Мне необходимо понаблюдать за вами, послушать вас, прежде чем приступить к делу, даже если вы не очень-то разговорчивы. Умеющий слушать молчание черпает из него многое». В конце концов Ориан согласилась, и, толкнув стеклянную дверь на бульваре Капуцинов, мгновенно уловила в себе нетерпение, преддверие настоящей метаморфозы.