Энн Перри - Призрак с Кейтер-стрит

Когда Шарлотта подошла к дому Пребблов, служанка впустила ее и сразу же провела в спальню Марты. В комнате было темно, она оказалась вся заставлена мебелью. Очень неуютная, комната выглядела полной противоположностью ее собственной, с картинками и украшениями на стенах, с множеством книг с рисунками, воспоминаниями детства.

Марта сидела в кровати, опираясь на трактат проповедей Джона Нокса. [8] Джон Нокс (ок. 1510–1572) — крупнейший шотландский религиозный реформатор XVI века, заложивший основы пресвитерианской церкви. Ее лицо осунулось; она выглядела так, будто только что очнулась от кошмарных снов. Когда Марта увидела Шарлотту, то улыбнулась, хотя это стоило ей больших усилий.

Шарлотта присела на кровать и поставила корзинку рядом с миссис Преббл.

— Я с большим сожалением узнала, что вы больны, — искренне сказала она. — Я принесла вам немного угощений. Надеюсь, они вам понравятся. — Она вынула салфетку из корзинки, чтобы показать, что было внутри. — Мама и Эмили передают вам наилучшие пожелания, и миссис Данфи — вы знаете, наша кухарка — говорила, как много вы делаете для всех вокруг.

— Очень благородно с вашей стороны. — Марта снова попыталась улыбнуться. — Пожалуйста, поблагодарите ее за меня и, конечно, вашу матушку и Эмили.

— Могу ли я что-то сделать для вас? — предложила Шарлотта. — Вы хотите что-нибудь? Может быть, нужно написать письма? Любое небольшое дело, в котором я могу вам помочь.

— Ничего не могу придумать.

— Вы позвали доктора? Вы выглядите очень бледной.

— Нет, мне не хочется его беспокоить.

— Вы должны. Я уверена, он отнесется к этому не как к беспокойству, а скорее как к своему долгу.

— Обещаю вам, если я вскоре не поправлюсь, то пошлю за ним.

Шарлотта переставила корзинку на пол.

— Мне не хотелось бы упоминать об этом — вы и так сделали очень много для нас, — но мама хотела бы узнать, какие еще приготовления к похоронам Сары должны быть сделаны со стороны церкви.

Лицо Марты неописуемо исказилось, и Шарлотту пронзило чувство, что она нечаянно затронула какой-то глубокий болезненный нерв.

— Не беспокойтесь. Пожалуйста, скажите вашей матушке, что все сделано. К счастью, я не была больна до тех пор, пока не закончила все дела.

— Вы уверены? Мне кажется, нужно было проделать очень многое. Надеюсь, вы заболели не потому, что так трудились для нас.

— Не думаю. Но это было самое меньшее, что я могла сделать. Нам следует… хорошо… — ее голос напрягся, она облизала губы, — заботиться об ушедших. Они уже в другом мире. Там забываются требования плоти, они поднимаются на справедливый суд и, омытые кровью Христа, будут возлежать избранными у ног Бога вечно. Грехи будут прощены.

Шарлотта была растеряна. Она не знала, что ответить, хотя казалось, что Марта говорит скорее сама с собой, чем с Шарлоттой.

— И это наш долг — вычистить весь мусор, который остался после них, — продолжала Марта. Ее пустые глаза уставились куда-то в стену над плечом Шарлотты. — Все, что разлагается и гниет, должно быть выметено, похоронено в земле, и слова очищения должны быть произнесены над ними. Это наш долг, долг перед ушедшими и перед живыми.

— Да, конечно. — Шарлотта встала. — Возможно, вам нужен отдых? Вы слишком взволнованы. — Она наклонилась и потрогала лоб Марты; он был горячим и влажным. Шарлотта аккуратно поправила прядь волос. — Вы немного разгорячились, могу я принести что-нибудь попить? Может быть, бульон? Или вы предпочитаете воду?

— Нет-нет, спасибо. — Голос Марты становился все громче. Она качалась из стороны в сторону, натягивая на себя простыни и одеяло.

Шарлотта посмотрела на кровать — та была не убрана и, похоже, очень неудобна. Подушки невзбитые, посередине почти плоские.

— Позвольте мне, — предложила она, — привести в порядок вашу кровать. Должно быть, очень трудно отдыхать в постели, которая так измята.

И, не дожидаясь ответа, потому что она должна была сделать что-то полезное, а затем извиниться и уйти, девушка склонилась к кровати и начала приглаживать постель вокруг Марты. Она помогла ей привстать, чтобы расправить простыню под ней, взбила подушки, затем обняла ее и аккуратно уложила. После этого обошла вокруг кровати, расправила одеяло и подоткнула его под больную.

— Надеюсь, так будет удобнее, — сказала она, осмотрев кровать критическим взглядом. Марта выглядела теперь немного лучше, к щекам прилила кровь, хотя глаза еще лихорадочно блестели. Шарлотта очень беспокоилась за нее.