Энн Перри - Находка на Калландер-сквер

— Надо будет спросить Томаса, но я сомневаюсь, что он скажет мне…

— О, не будь такой слабой! — раздраженно проговорила Эмили. — Не тверди мне, что ты не можешь уговорить его! Ты давно вскружила ему голову. Придумай какую-нибудь причину. Мне интересно знать, почему она сделала это. Женщины не убивают собственных детей и не закапывают мертворожденных без какой-то сверхсерьезной причины.

— Конечно, нет, — согласилась Шарлотта. — Но Томас не поверит, что я спрашиваю из простого любопытства. Ты знаешь, он не такой добродушный, как Джордж… И не такой наивный, — добавила она.

Эмили никогда и не думала о своем супруге как о наивном простачке. Но, поразмыслив, она поняла, что именно Шарлотта имела в виду. Это означало не отсутствие в Джордже хитрости, а скорее отсутствие беспокойства. Он считал, что знает, как Эмили поступит в любой ситуации, и всегда верил в ее здравый смысл. С другой стороны, Питт имел больше оснований не доверять здравому смыслу такой взбалмошной особы, как Шарлотта.

— Тем не менее ты попытаешься, — настаивала Эмили.

Шарлотта улыбнулась своим невысказанным мыслям.

— Конечно, я всегда интересовалась его работой. Я попытаюсь помочь ему. В том, в чем может помочь ему женщина и в чем не могут помочь его полицейские.

Эмили облегченно вздохнула, на что Шарлотта громко расхохоталась.

К тому времени, когда Эмили приехала на Калландер-сквер, она получила от Шарлотты разочаровывающие известия. Никаких отличительных признаков у второго младенца не было; у первого же, который был закопан глубже, была деформирована голова. Но ее разочарование несколько уменьшилось, когда Шарлотта сказала, что, поскольку тельца несчастных младенцев находились в земле довольно долго, невозможно сказать, имели ли они при рождении кожу или волосы нетипичного цвета. Эмили не учла процесс гниения, и сама мысль об этом неожиданно расстроила ее. Конечно, никакой плоти не осталось. Шарлотта также сообщила, что, по словам Питта, тела вообще хоть как-то сохранились до сегодняшнего дня только благодаря глинистой почве. Нужно принять во внимание это неприятное обстоятельство.

Все эти мысли Эмили выкинула из головы, когда подъехала к дверям дома Балантайнов. Ее приняли сразу же и провели через холл в большую комнату для приемов. Там уже собралось небольшое общество. Огромный блестящий рояль стоял в центре. Его ножки были скромно задекорированы. Оглядевшись, Эмили сразу увидела Кристину Ефимию Карлтон, леди Огасту и некоторых других дам, принадлежащих к ее социальному кругу. Она также узнала Брэнди Балантайна, высокого, стройного, темноволосого, похожего на мать и сестру, но с открытым улыбающимся лицом и приветливым взглядом. Увидев входящую Эмили, он просиял.

— Леди Эшворд, как восхитительно! — Брэнди подошел к ней, чтобы поприветствовать и провести ее в комнату. — Вы знаете Аллена Росса? Нет? Аллену не повезло.

— Мистер Росс, — вежливо приветствовала Эмили.

Аллен сдержанно поклонился. Ему было слегка за тридцать, он отличался хорошим телосложением, но в жестах его ощущалась некоторая скованность.

— Леди Эшворд, я польщен. — На этом комплименты закончились, и Эмили была вполне удовлетворена. Лесть становилась скучной. В речи многих мужчин она становилась пустой формальностью и произносилась так же автоматически, как «доброе утро» или «спокойной ночи».

Затем они стали обсуждать какие-то совершенно безобидные темы, ни одна из которых не требовала серьезного внимания. Эмили не выпускала из поля зрения Ефимию Карлтон. Ее поразило, что сегодня эта женщина выглядела необычно хорошо. Вряд ли было преувеличением сказать, что она блистала. Могло ли быть так, что напряженность и чувство вины, которые Эмили мерещились ранее, были вызваны всего лишь недомоганием? Эмили отбросила эту мысль. Судить еще слишком рано.

Она попробовала небольшие угощения, которые разносила служанка в сильно накрахмаленном фартуке. У двери стоял лакей — привлекательный мужчина с чувственным взглядом. Эмили видела подобных мужчин, покидающих клуб, который посещал Джордж, — они проматывали полученное наследство или крупный выигрыш. Этот явно был бы одним из них, если бы судьба при рождении была к нему более благосклонна. Сейчас он стоял у стены генеральского дома, одетый в ливрею, и прислуживал дамам и господам, которым нечем было заняться в этот вечер. Эмили увидела Кристину Балантайн, проскользнувшую мимо лакея. Девушка громко смеялась, не замечая прислужника, словно он был не человек, а часть мебели или вырезанное в стене углубление для цветов.