Уинстон Грэхем - Энджелл, Перл и Маленький Божок

На всякий случай Бирман сказал:

— Вашему клиенту, видимо, придется сильно потратиться.

— Насколько я понимаю, — ответил Энджелл, — он готов платить. Платить за свою прихоть. Конечно, в пределах разумного.

— Послушайте, Уилфред. Мне кажется, клиент ваш не совсем понимает, чего требует. Да и вы тоже. Ведь это просто неосуществимо. Боксеры встречаются только в своем весе. Для чего и существуют весовые категории, восемь категорий. В крайнем случае этого самого Брауна еще можно свести с боксером легкого веса, но не больше. И еще неизвестно, что из этого получится. Вы когда-нибудь слыхали о «Боксерских новостях»?

— Это что — газета?

— Верно. Так вот, «Новости» печатают список лучших. Ваш юноша впервые появился на ее страницах на этой неделе, потому что побил Гудфеллоу. Он седьмой среди английских боксеров полулегкого веса, а Гудфеллоу идет восьмым. Так вот, теперь Джуд Дэвис попытается устроить Брауну встречу со следующим номером выше него или на два места выше. Вот какого матча ждет ваш Браун, да и все остальные. Даже если Дэвис и попытается свести его с Боем Андерсоном, первым английским боксером в этой весовой категории, очень сомневаюсь, согласится ли. Андерсон подписать контракт. А если бы они и встретились и вашему пареньку хорошенько бы всыпали (что после его встречи с Гудфеллоу весьма возможно), то Дэвису не поздоровилось бы, — зачем он портит хорошего боксера, продвигая его слишком быстро.

Наступило молчание. Энджелл продолжал постукивать дужкой очков по зубам.

— А такой матч действительно может испортить ему карьеру?

— Да, такие случаи бывают. Даже в обычном серьезном бою боксер может потерять веру в себя, и ее уже не вернешь. Это не погубит его карьеры, но вместо того чтобы подниматься вверх, он начинает катиться вниз… Все, конечно, зависит от степени избиения. Когда тебя раз-другой побьют в обычном бою, тут вред небольшой. А бывает и польза — излечивает от раздутого самомнения… Гудфеллоу, к примеру, не пострадал физически, потерпев поражение от Брауна. Но вот стойкости у него не хватило. А ведь он отличный боксер. Будь у него побольше стойкости, через год-полтора он вышел бы в чемпионы мира…

Гудфеллоу не интересовал Энджелла.

— Клиент дает нам указания. — Словно ища поддержки, он положил руку на двухтомник судебных отчетов за 1936 год. — Он дает нам указания. Мы же являемся исполнителями его указаний.

Винсент Бирман зажег сигарету.

— Что ж, попытаться я могу. Но только без околичностей и сразу предложив крупную сумму денег. Скажем, тысячу наличными.

— Целую тысячу? — Энджелл нервно потер пальцем о палец. — Неужели так много? Ведь это наверняка… можно устроить и за меньшую сумму.

— У вас есть разрешение клиента на подобные переговоры?

— Ни в коем случае. Немыслимо! Это чудовищная сумма.

— Но вы просите о чудовищной услуге. Честно говоря, тысяча как минимум, иначе я и заниматься этим делом не стану.

Зазвонил телефон. Энджелл снял трубку и через секунду отрезал:

— Скажите, что я ему перезвоню. — И, с силой нажав на рычаг, спросил: — Так как же?

— Вы слыхали мой ответ, старина.

— Может, попробовать кого-нибудь выше?

— Пустая трата времени. Кто еще? Эли Маргама? Он и пальцем не шевельнет. В боксе не без мошенничества, только не такого рода.

Наступило молчание. Еще более заметное из-за неожиданного взрыва Энджелла по телефону.

— Надеюсь, вы будете действовать крайне осмотрительно, — сказал он. — Ни в коем случае не упоминайте нашу контору.

— Может, вы еще поразмыслите денек-другой? — Бирман щелчком сбил пепел со своего цветастого галстука. — Кто знает, может, у вас возникнет другая идея…

Энджелл подтянул брюки на коленях.

— Это дело рассматривалось детально. Более недели. Мой клиент, как бы это сказать, настроен не слишком филантропически. Если, конечно, иного выхода нет, тогда…

— Нет смысла предпринимать что-нибудь с меньшей суммой.

— Если иного выхода нет, я так ему и скажу, и конец. Мы ведем, правда, и другие его дела, довольно обширные, и можем их лишиться. Что поделаешь. Увидитесь с Дэвисом, выясните его отношение. Если он абсолютно против, тогда все.

Джуд Дэвис сказал:

— Послушайте, мистер Бирман, или как вас там, вы, конечно, понимаете, что я имею полное право вышвырнуть вас за дверь.

Ярко-голубые глаза Бирмана были в красных прожилках, словно запятнанная кровью невинность.

— Вот и я так думаю. Только в наши времена не ищи справедливости. Пожалуйста, не принимайте это на свой счет. Видите ли, я всего-навсего посредник и делаю вам предложение, которое сделали мне. Я только на прошлой неделе увидел, как боксирует этот паренек, и не знаю, как высоко вы его цените. Может, он и тысячи не стоит.