Филлис Джеймс - Саван для соловья

— Нет. Мы почти наверняка знаем, кто убил обеих девушек. Логически все факты указывают на одного человека. И, как вы сказали, эти новые сведения не стыкуются с общей картиной. Очень огорчительно, когда копаешься в грязи в поисках недостающего кусочка головоломки, а потом обнаруживаешь, что он из совсем другой игры.

— Так вы не думаете, что это имеет какое-то отношение к делу, сэр? Мне было бы неприятно думать, что мои вечерние потуги разговорить миссис Деттииджер оказались напрасными,

— О, это имеет отношение. В высшей степени важное отношение. И я тоже нашел некоторое подтверждение этому. Мы проследили путь пропавшей библиотечной книги. В Вестминстерской городской библиотеке нам очень помогли. Мисс Пирс приходила в филиал в Мэрилебон во второй половине дня в четверг, восьмого января, когда была не на дежурстве и спрашивала, есть ли у них книга о судах над немецкими военными преступниками. Она сказала, что ее интересует суд в Фельсенхаме в ноябре 1945 года. Они не смогли у себя ничего найти, но пообещали, что пошлют запросы в другие лондонские библиотеки, и предложили, чтобы она еще раз зашла или позвонила по телефону через один-два дня. Она позвонила им в субботу утром. Они сказали, что им удалось найти книгу, где среди других рассказывается и о суде в Фельсенхаме, и она зашла к ним во второй половине дня. Каждый раз она представлялась как Джозефииа Фоллон и предъявляла билет Фоллон и голубой жетон. В обычных случаях они, разумеется, не обратили бы внимания на фамилию или адрес. На этот раз они их запомнили, поскольку книгу надо было специально выписывать из другой библиотеки.

— Книгу вернули, сэр?

— Да, но анонимно, и они не могут точно сказать когда. Вероятно, в среду после смерти Пирс. Кто-то оставил ее в тележке с научно-популярной литературой. Когда помощница библиотекаря пошла положить в тележку недавно возвращенные книги, она обнаружила ее, отнесла обратно на стойку, чтобы зарегистрировать, и отложила, чтобы вернуть в библиотеку, из которой ее брали. Никто не видел, кто принес ее. В этой библиотеке много народу, люди заходят и уходят, когда им вздумается. Было достаточно просто принести книгу в сумке или в кармане и положить ее на тележку среди других. Помощница, которая нашла ее, дежурила за стойкой большую часть дня, а кто-то из младшего персонала наполнял тележку. Девушка не успевала все сделать, и тогда ее старшая подруга пошла ей помочь. Она сразу обратила внимание на книгу. Это было приблизительно в четыре тридцать. Но положить ее могли в любое время.

— Есть отпечатки пальцев, сэр?

— Ничего полезного. Несколько смазанных. Ее брали в руки многие сотрудники библиотеки и бог знает сколько читателей. А почему бы и нет? Они не могли знать, что это одна из улик в расследовании убийства. Но в ней есть кое-что интересное. Взгляните.

Он открыл один из ящиков стола и достал оттуда объемистую книгу в темно-голубом переплете с выдавленным библиотечным номером на форзаце. Мастерсон взял ее и положил на стол. Он уселся и осторожно, не торопясь, раскрыл ее. Это был отчет о различных судах над военными преступниками, проходивших в Германии начиная с 1945 года и дальше, все было тщательно задокументировано, отнюдь не сенсационно в изложении. Книга была написана советником королевы, когда-то работавшим в штате генерального судьи-адвоката. В ней было всего несколько снимков, и из них только два относились к суду в Фельсенхаме. Один представлял собой общий вид зала суда с плохо различимым доктором на скамье подсудимых, а другой был фотографией начальника лагеря. Делглиш сказал:

— Здесь упоминается Мартин Деттинджер, но мельком. Во время войны он служил в Королевском Уилтширском полку легкой пехоты и в ноябре 1945 года был назначен членом военного трибунала в Западной Германии, чтобы судить четырех мужчин и одну женщину, обвинявшихся в военных преступлениях. Такие трибуналы были созданы на основании специального приказа по армии в июне 1945-го, и конкретно этот состоял из председателя — бригадира гвардейских гренадеров, четырех армейских офицеров, среди которых был Деттинджер, и судьи-адвоката, назначенного генеральным судьей-адвокатом вооруженных сил. Как я уже сказал, они должны были судить пятерых человек, которые, предположительно, — вы найдете обвинительное заключение на странице сто двадцать семь, — «действуя совместно и во исполнение общего намерения, действуя в интересах и от имени существовавшего в то время германского рейха, в день или примерно в день 3 сентября 1944 года сознательно, преднамеренно, исходя из ложных побуждений, помогали, способствовали и участвовали в убийстве 31 польского и русского гражданина».