Филлис Джеймс: Смерть приходит в Пемберли

Утро следующего дня началось с того, что в Пемберли послали с нарочным уведомление для Стаутона, когда ждать их возвращения. Нужно было еще покончить со всеми необходимыми формальностями, упаковать вещи — словом, дел было столько, что Элизабет почти не видела Дарси. Их сердца были слишком переполнены, чтобы они могли говорить, и Элизабет не столько чувствовала, сколько знала, что счастлива или будет счастлива, как только окажется дома. Существовала опасность, что слухи о королевском помиловании широко распространятся и горластая толпа доброжелателей найдет дорогу на Грейсчерч-стрит, но, к счастью, ничего такого не произошло. Семья, у которой преподобный Корнбиндер нашел приют для Уикхема, была очень скромной, местонахождения ее никто не знал, и толпы крикунов кучковались около тюрьмы.

На следующий день в родительской карете приехала Лидия, но и это событие не привлекло никакого интереса. К обоюдной радости и Дарси, и Гардинеров, Лидия вела себя гораздо благоразумнее, чем можно было ожидать. Волнения последних месяцев и сознание того, что мужу грозит смертная казнь, сделали ее тише и покладистее, она даже поблагодарила миссис Гардинер за оказанное гостеприимство почти с искренней признательностью и сознанием того, насколько они добры и великодушны. В отношении к Элизабет и Дарси она переменилась не так сильно и никакой особенной благодарности не выказала.

Перед ужином преподобный Корнбиндер вызвался проводить ее к жилищу Уикхема. Она вернулась спустя три часа под покровом темноты и в отличном расположении духа. Уикхем был все тем же красивым, галантным, неотразимым мужем; о будущем она уверенно сказала, что грядущая поездка принесет им обоим богатство и почет. Лидия всегда отличалась беспечностью, и было видно, что ей, как и Уикхему, не терпится поскорее расстаться с Англией. Она поселилась у мужа, пока он восстанавливал силы, но долго не смогла выносить утренние богослужения хозяина и молитвы перед каждой едой, и уже через три дня экипаж Беннетов покатился с грохотом по лондонским улицам, направляясь к знакомой дороге, ведущей на север, к Хартфордширу и Лонгборну.

Предполагалось, что путешествие в Дербишир займет два дня: Элизабет чувствовала себя уставшей и не находила в себе достаточных сил, чтобы ехать в карете в течение долгого времени. В первый понедельник после суда, ближе к полудню, экипаж подъехал к парадным дверям дома Гардинеров, и после изъявлений благодарности, для которой было трудно подобрать подходящие слова, супруги Дарси пустились в обратный путь. Большую часть времени они дремали, но оба оживились, когда экипаж пересек границу графства Дербишир, и с нарастающей радостью приветствовали знакомые деревушки и повороты на изъезженные вдоль и поперек дороги. Вчера они только знали , что счастливы, сегодня чувствовали , как радость наполняет все их существо. Возвращение в Пемберли совсем не напоминало отъезд. Весь штат слуг в выстиранных и накрахмаленных униформах выстроился для приветствия, а у миссис Рейнолдс выступили на глазах слезы, когда она делала реверанс и молча, не в силах произнести ни слова от нахлынувших эмоций, пригласила Элизабет войти в дом.

Первым делом супруги направились в детскую, где их визгом и восторженными прыжками приветствовали Фицуильям и Чарльз, и там какое-то время слушали новости миссис Донован. За неделю, проведенную в Лондоне, произошло так много всего, что Элизабет показалось, будто они отсутствовали несколько месяцев. Затем пришел черед докладывать миссис Рейнолдс.

— Не думайте, мадам, что я собираюсь сообщить нечто ужасное, — сказала она, — но есть одно важное дело, о котором вам нужно знать.

Элизабет предложила экономке пройти в ее личную гостиную. Миссис Рейнолдс позвонила в колокольчик и попросила, чтобы им туда принесли чай, они сели у камина, сложенного больше для уюта, чем для практических целей, и миссис Рейнолдс начала свой рассказ:

— Мы, конечно, слышали о признании Уилла в связи со смертью капитана Денни и очень жалели миссис Бидуэлл, хотя находились люди, которые упрекали его за то, что он не сообщил обо всем раньше и тем самым уберег бы от лишних страданий и горя мистера Дарси, вас и мистера Уикхема. Несомненно, он нуждался во времени, чтобы испросить прощение у Господа, но некоторые думают, что оно было получено дорогой ценой. Его похоронили на церковном кладбище; мистер Олифант произнес проникновенную речь, многие пришли почтить его память и порадовать миссис Бидуэлл своим присутствием, приехали люди и из Ламтона. Цветы были особенно прекрасны; мистер Стаутон и я заказали от мистера Дарси и вас венок в церковь. Мы не сомневались, что вы этого хотели бы. Но я должна рассказать вам о Луизе.