Николас Блейк: Бренна земная плоть

— Мне — нет. Разумеется, у него было немало возможностей сделать большие деньги — ведь он был кумиром публики, героем номер один! Но, кажется, он не использовал их. Лучше ты сам задай ему эти вопросы. Если О'Брайен считает, что эти угрожающие письма — не шутка, он доверится тебе. — Сэр Джон поднялся с кресла. — Ну ладно, я должен идти. Сегодня вечером я обедаю у министра внутренних дел.

Взяв Найджела под руку, он повел его к двери.

— Хочу только предупредить Элизабет и Герберта, чтобы они случайно не выдали цели твоего пребывания в Дауэр-Хауз. А О'Брайену я телеграфирую, что ты прибудешь двадцать второго числа. С Паддингтонского вокзала идет удобный поезд в одиннадцать сорок пять. Если ты воспользуешься им, то как раз успеешь к чаю.

Остановившись у двери в салон, сэр Джон схватил племянника за руку.

— Позаботься о нем, Найджел! — прошептал он. — Я должен был бы тверже настаивать на вмешательстве полиции. Если действительно что-то случится, эти письма доставят нам много неприятностей. И, разумеется, ты сразу же уведомишь меня, если установишь, что за письмами что-то кроется. Если в наших руках очутятся какие-нибудь разумные гипотезы, я буду меньше беспокоиться. Ну, всего хорошего, мой мальчик.

Однако Найджелу не суждено было воспользоваться поездом, отправляющимся в одиннадцать сорок пять. Вечером 21 декабря ему позвонил дворецкий леди Марлинворт и сообщил, что его хозяева задержались в городе и поэтому отправятся в Чаткомб только завтра утром. Они просили передать, что будут рады, если мистер Стрэйнджуэйз составит им компанию и поедет вместе с ними на их машине. Если он не возражает, они заедут за ним ровно в девять. Найджел счел невежливым отказываться от приглашения, хотя в этой поездке у него наверняка разболится голова, поскольку он будет вынужден выслушивать в течение четырех, а то и пяти часов подряд воспоминания лорда Марлинворта.

На следующее утро ровно в девять к дверям дома Найджела подкатил «даймлер». Для его тетушки поездка в машине всегда была настоящим приключением, и поэтому к ней нельзя было относиться легкомысленно. И хотя лимузин был защищен от сквозняков и пыли лучше, чем палата в санатории, леди Марлинворт брала с собой в поездку, которая немного превышала 20 миль, дорожный плед и нюхательную соль.

Садясь в машину, Найджел натолкнулся на какую-то большую корзину, судя по всему, набитую грелками.

Когда он наконец уселся на свое место, лорд Марлинворт с разложенной на коленях географической картой посмотрел на часы и сказал, словно полководец генералу, в микрофон шоферу:

— Кокс, вы можете ехать!

Во время поездки лорд Марлинворт всячески заботился о том, чтобы поддерживать разговор: проезжая по предместьям, он делал краткие замечания об их архитектуре и проводил параллели между внешним видом домов и все уравнивающей цивилизацией двадцатого столетия. Одновременно он великодушно воздавал должное людям, которые живут в этих домах: несомненно, они играют большую роль в жизни общества и достойны восхищения. Когда машина выехала за черту города, лорд Марлинворт перенес свое внимание на чудесный пейзаж и рассказывал анекдоты о графствах, по которым они проезжали, его супруга дополняла рассказ разного рода пояснениями, касающимися родословной людей, живших там. Когда наконец путешественники достигли развилки дороги, лорд Марлинворт еще раз внимательно изучил карту и дал шоферу указания, которые Кокс принял с почтительным поклоном, словно он ехал по этой дороге не пятьдесят первый, а первый раз.

Странная, какая-то нереальная атмосфера поездки оказала на Найджела усыпляющее действие. Сначала он пытался бороться с дремотой, но потом, прекратив сопротивление, заснул.

Проснувшись, Найджел заметил, что они ехали уже не по шоссе, а по какой-то узкой проселочной дороге, где ветви деревьев почти касались верха машины. Они сделали несколько поворотов, спускаясь и поднимаясь с холма на холм. От развилки одна дорога вела к Чаткомб-Тауэрс, другая направо — к Дауэр-Хауз. Коксу было дано распоряжение сначала отвезти Найджела в Дауэр-Хауз.

Выйдя из машины, Найджел заметил, что растительность буйно разрослась с тех пор, как он был здесь в последний раз. В конце сада, метрах в пятидесяти от дверей дома, был построен военный барак. Ожидая, когда ему откроют, Найджел спрашивал себя, как О'Брайену удалось получить разрешение от лорда Марлинворта возвести на территории Дауэр-Хауз такое ужасное строение. Кроме того, он внезапно вспомнил, что забыл уведомить О'Брайена об изменении времени своего приезда и что его ожидают только к чаю.