Николас Блейк - Бренна земная плоть

— Зачем мне подтверждения, я и так верю, — заметил Блекли. — Снег был сильным, мистер Старлинг?

— Сначала совсем небольшой, но потом усилился.

— Может быть, кто-нибудь обратил внимание, когда снег перестал идти?

Последовала пауза. Найджел заметил, что Джорджия неуверенно взглянула на своего брата. Потом, судя по всему, она приняла решение и сказала:

— Приблизительно без четверти два. Точнее сказать не могу, так как мой дорожный будильник не совсем в порядке… Итак, приблизительно без четверти два я зашла в комнату к брату и попросила его дать мне снотворное. Лекарства находились в его чемодане. Он еще не спал. Он дал мне снотворное, а потом я посмотрела в окно и заметила, что снег почти перестал падать. Вскоре после этого он, наверное, и совсем прекратился.

— Большое спасибо, мисс Кавендиш… — Блекли повернулся к ее брату: — Вы в это время как раз ложились спать, мистер Кавендиш?

— О нет… Я прошел к себе в комнату вскоре после полуночи, но долго не мог заснуть.

— Я думаю, этого достаточно… И всего лишь один вопрос. Коронер захочет узнать, когда последний раз видели О'Брайена и было ли по нему заметно, что… что он собирается сделать?

После небольшой дискуссии выяснилось следующее: когда леди и лорд Марлинворт уехали, О'Брайен посидел еще минут пятнадцать в гостиной вместе с Люсиллой и мисс Кавендиш. Потом, около четверти двенадцатого, дамы поднялись в свои комнаты, а О'Брайен присоединился к игрокам в бильярдной. Там он пробыл минут двадцать, потом сказал, что устал, и ушел в свою комнату на втором этаже.

— Значит, последний раз О'Брайена видели приблизительно без четверти двенадцать? — подвел итог Блекли.

На другую часть вопроса, касающуюся настроения О'Брайена, подобного категоричного ответа не последовало. Кавендиш и Киотт-Сломан заметили, что О'Брайен был в чрезвычайно хорошем настроении. Филипп Старлинг сказал, что полковник выглядел сильно утомленным. Джорджия добавила, что О'Брайен действительно был в отличном настроении, но в то же время выглядел бледнее и болезненнее обычного, и она считает, что под маской беспечности и веселья скрывалось огромное нервное напряжение.

Когда об этом же спросили Люсиллу, то чуть не последовал еще один нервный припадок.

— Зачем вы меня об этом спрашиваете? — вскричала она. — Разве вы не видите, что я… что я его любила? — А потом, словно это признание отрезвило ее, продолжала с необычным спокойствием: — В бараке?.. Что ему нужно было в бараке?

Найджел быстро вставил:

— Я думаю, это все, что вы хотели узнать. Не так ли, Блекли?

Лейтенант понял намек. Он объяснил гостям, что им, возможно, придется задержаться в Чаткомбе день или два, и тут же направился с Найджелом и Болтером обратно к бараку. Там они нашли сержанта, который, казалось, был очень доволен своими успехами. Он обнаружил за ножкой стола кусочек запонки, кроме того, выявил четыре различных отпечатка пальцев. Один — на ручке револьвера, на дверце сейфа и на других вещах в комнате. Судя по всему, это были отпечатки пальцев О'Брайена. Блекли был уверен, что два других отпечатка принадлежат Найджелу и Беллами. Но кто оставил четвертый отпечаток — на подоконнике и на сигаретной коробке, лежащей на книжной полке? Сердце Найджела учащенно забилось. Появился неизвестный… Но надежда так же быстро погасла, как и зажглась… Ведь с ним в бараке был Эдвард Кавендиш. Сначала он стоял у книжной полки, а потом отступил к окну. Вполне вероятно, что он и оставил отпечатки. Найджел сказал об этом Блекли, а потом они прошли в дом и попросили Кавендиша разрешить им снять у него отпечатки пальцев. Он не возражал, хотя их намерения явно нагнали на него страху.

Когда они вновь вернулись в барак, Блекли устало покачал головой и сказал Найджелу:

— Нет, сэр, все это не имеет смысла… Говорят, что мертвые молчат, но это неверно. История настолько недвусмысленна, что была бы понятна и ребенку. Конечно, очень неприятно, что такой человек, как О'Брайен, покончил жизнь самоубийством, но все говорит за то, что это было именно так… Факты…

— Факты?.. — прервал его Найджел. — Мне кажется, что с теми фактами, которыми мы располагаем, этот мертвец мог бы рассказать совсем другую историю.

Блекли нерешительно пощипывал свои усики. Уверенность молодого Стрэйнджуэйза была заразительна. И потом, во что выльется это дело, если окажется… И Блекли решил выслушать детектива. Возможно, это было самое разумное решение, которое он когда-либо принимал в своей жизни. Он поспешно отправил Джорджа в Тавистаун с отпечатками пальцев, а Болтера — в дом, чтобы тот принес Найджелу что-нибудь перекусить. Когда Болтер вернулся, Найджел тут же набросился на еду. Размахивая то куском колбасы, то хлебом с мармеладом, он заговорил: