Эрл Гарднер - Можно помереть со смеху

Он был моим родственником, я сочувствовала его одиночеству, Кроме того, я не была уверена, что сумею правильно распорядиться его имуществом, поэтому в благодарственном письме я обратила его внимание на то, что ему следовало бы заняться поисками других членов нашей семьи.

— Он последовал вашему совету? — спросил я.

— Последовал. Он сообщил, что нашел родственницу по имени Беатрис Клаймер, у которой есть дочь Ивонна, что они живут в Бербенке, но он оставляет мне большую часть его собственности, хотя им тоже останется достаточно, чтобы обеспечить безбедное существование. Других родственников он не обнаружил.

— У вас сохранились эти письма? — спросил я. Она кивнула.

— Продолжайте, — попросил я. — Что было дальше?

— Случилось то, что неизбежно должно было случиться, — ответила она. — В Техасе появилась куколка, и вдовец-миллионер быстро попался на ее крючок.

— Она женила его на себе?

— Женила, и он так и остался висеть на ее крючке. Естественно, что его жена глубоко возненавидела меня. Я хорошо понимала, что она постоянно капала ему на мозги, настраивая против меня. Тон его писем резко изменился, он написал мне сразу после свадьбы и сообщил, что по понятным причинам он внесет в свое завещание некоторые изменения, но при этом оставит мне третью часть наследства. Позже он известил меня, что все свое имущество в Техасе он полностью оставляет своей жене, но завещает мне свое имущество, расположенное в Калифорнии. Еще через пару месяцев я получила уведомление о том, что он по дешевке распродал все свое калифорнийское имущество и превратил в наличные. Вскоре он умер, и по его завещанию оказалось, что все, за исключением участка земли в районе Сан-Бернардино, досталось его жене. Этот участок, вместе с пятнадцатью тысячами долларов, перешел по наследству к его племяннице Ивонне Клаймер.

— Значит ли это, что мать Ивонны к тому времени умерла?

— Полагаю, что так. Она либо умерла, либо чем-нибудь не угодила жене дяди Аарона. Честно говоря, у меня не осталось горького осадка от этой истории. Я не погрешу против истины, если скажу, что деньги не главное в моей жизни. Я не стремлюсь к богатству, но хотела бы иметь достаточно денег, чтобы не беспокоиться о завтрашнем дне. Девушка, которая не разгибаясь сидит за пишущей машинкой, не может не беспокоиться о том, что с ней будет, если она заболеет: заработает артрит, или будет вынуждена оставить работу по другим каким-то причинам. Я не знаю, сколько денег имел дядя Аарон, но это был большой денежный мешок. Если бы у меня на черный день было несколько тысяч долларов, это облегчило бы мое существование. Такая жизнь подходит мне больше, чем жизнь богатой суки, которая, будучи постоянно окруженной охотящимися за ее деньгами молодчиками, бездельничает в европейских отелях, проводит ночи в барах. И еще…

— Вы можете выйти замуж, — сказал я ей. — И это даст вам чувство уверенности.

— Замужество пугает меня, оно не прибавляет уверенности в будущем. Вы выходите замуж. Расстаетесь с независимостью. Рожаете детей. Становитесь домашней хозяйкой, теряете фигуру, душевную энергию и своих друзей. А после всего этого ваш муж оставляет вас ради миража юности… Вы рассказали мне о Друрри Велсе и его первой жене, которая живет в этом городе. Что вы скажете о ее судьбе?

— Ну, кое-что от этого остается, — промямлил я.

— Дети? — спросила она.

— Двое.

— А какова ее собственная жизнь?

— Ну, она работает, когда может… Ее здоровье оставляет желать лучшего.

— Вот об этом я и говорю, — сказала Люсиль. — Меня лично пугает потеря независимости. Я имела немало возможностей выйти замуж, но отказывалась от этого, потому что никого не любила, хотя несколько раз я все же всерьез обдумывала предложения руки и сердца. Конечно, я надеюсь, что придет день, когда я потеряю голову от любви, и тогда мне будет не до рассуждений о своем будущем. Я брошусь в брак очертя голову… Но человека, Дональд, не могут не напугать неизвестность и мысли о том, что может случиться.

— Вам могут пугать мысли о том, что может случиться, но невозможно предвидеть всего, что с вами может произойти.

— Полагаю, что вы правы.

— Вы должны идти вперед и прожить вашу жизнь так, как вам это удастся. Постарайтесь наилучшим образом разыграть ваши карты. И улыбайтесь! Нельзя уползти под кровать и спрятаться там от жизни. Вы должны каждую минуту жить, должны прожить всю вашу жизнь до самой смерти.

— Знаю, — сказала она, — и пусть у вас не складывается ложное впечатление, будто я боюсь жизни. Я ничего не боюсь. Теперь я скажу вам одну вещь: как я отношусь ко всей этой истории. Естественно, у меня осталось горькое чувство, но я никогда никому об этом не говорила.