Эрл Гарднер: Топор отмщения

— Я знаю мистера Крейла почти четыре года, — продолжила Джорджия Раш.

— Кто такой мистер Крейл? — спросила Берта.

— Эллери Крейл — глава компании «Жалюзи Крейла».

— Я слышала об этой компании.

— С начала войны мы получили массу военных зарядов и тому подобных вещей.

— И давно он женат?

— Восемь месяцев.

Я устроился в кресле поудобнее и закурил сигарету.

— Я пришла на работу в отдел кадров компании, — рассказывала Джорджия Раш. — В это время Эллери был женат на своей первой жене, которая умерла вскоре после моего появления. Ее смерть глубоко потрясла Крейла. Я не знаю, сильно ли он ее любил, но когда она умерла, он по ней тосковал. Понимаете, Эллери Крейл — мужчина, которому нужны дом и семья, он такой сильный, смелый и преданный, такой справедливый и честный, что ему трудно представить себе, что кто-то может быть другим. — Она на мгновение задумалась, потом глубоко вздохнула и продолжала: — Прошло время, он постепенно смирился со своей утратой, и мы стали иногда встречаться.

— Вы хотите сказать, что он приглашал вас куда-то?

— Да, мы вместе ужинали один или два раза.

— А в театре бывали?

— Да.

— Он заходил к вам домой?

— Нет.

— А вы к нему?

— Нет. Он не из таких.

— И когда же он познакомился со своей теперешней женой?

— Дело в том, что у нас было множество всяких проблем. Я очень много работала и переутомилась. Мистер Крейл решил, что мне нужно отдохнуть, и предложил взять месячный отпуск. Когда я вернулась, он был уже женат.

— Ускользнул от вас?

Глаза Джорджии Раш блеснули.

— Он стал жертвой этой расчетливой интриганки, этой хнычущей лицемерки, этой подлой особы, нарочно все подстроившей, этой сладкоречивой… да это скопище глупостей нельзя даже назвать женщиной!

— И она быстренько окрутила его?

— Именно так.

— Как это ей удалось?

— Все началось однажды вечером, когда мистер Крейл ехал с работы домой. Он и так-то не очень хорошо видит в темноте, а тут еще шел дождь и было скользко. Но даже при всем этом я не думаю, что он один был виноват, хотя он и пытается теперь это доказать. Прямо перед его машиной ехал двухместный автомобиль-купе. Загорелся красный свет, и этот автомобиль резко затормозил, а задние огни у него не работали. Конечно, Ирма клянется, что она высунула руку из окна и предупредила, что останавливается, но она поклянется в чем угодно, лишь бы это было ей выгодно.

— Ирма — это та самая девица?

— Да.

— И что же дальше?

— Мистер Крейл врезался в ее машину сзади, совсем не сильно: ремонт обеих обошелся бы долларов в пятьдесят.

— Ранений или ушибов не было?

— У Ирмы оказался поврежден позвоночник. Эллери выскочил из своей машины и подбежал к той, что была впереди. Стоило ему увидеть, что за рулем женщина, как он стал извиняться, как будто виноват был лишь он один. А Ирма Бегли увидела его благородное волевое лицо, взглянула в полные сочувствия глаза и сразу же решила, что выйдет за него замуж. И времени даром не теряла.

— Била на жалость?

— Очевидно, что-то в этом роде. Жена Эллери умерла, он был одинок. После ее смерти он незаметно для себя очень привязался ко мне, а я надолго уехала. Когда я вернулась, то среди бумаг нашла адресованную мне телеграмму с просьбой прервать отпуск и поскорее вернуться. Но по непонятной причине телеграмма не была отправлена. Получи я ее вовремя, может быть, вся моя жизнь изменилась бы. А он решил, что я просто не ответила.

Я посмотрел на часы. Мисс Раш поспешно продолжила:

— Ирма Бегли любезно предложила мистеру Крейлу самому заняться ремонтом ее машины, чтобы он мог быть уверен, что его не обманывают, и Эллери решил, Что это в высшей степени честное и тактичное предложение. С истинным великодушием он велел проверить машину до последнего винтика. В ней было починено все, что только возможно. После ремонта он вернул ее Ирме, а у нее к тому времени уже начались головные боли, и она пошла к доктору. Там ей сделали рентген и обнаружили повреждение позвоночника. Ирма держалась так храбро, так мило, так ненавязчиво… Ну, конечно, она дала Эллери понять, что у нее ничего нет, кроме жалованья, поэтому он настоял на том, чтобы оплатить ее счета, и… никто толком не знает, как это случилось, но, вернувшись после отпуска, я обнаружила, что у моего босса медовый месяц.

— Когда это было?

— Шесть месяцев назад.

— И что случилось потом?

— Ну, вначале мой босс был немного ошеломлен тем, с какой стремительностью все произошло. Особенно он смущался при встрече со мной. Он чувствовал, что должен хоть как-то объяснить мне случившееся, но, с другой стороны, он был слишком хорошо воспитан, чтобы заговорить об этом.