Эрл Гарднер - Сорвать банк

— Какие чувства будет испытывать ваш сын по отношению к мисс Бурк, когда узнает, что она прежде была замужем? — спросил я.

Он улыбнулся:

— Туфта с амнезией — ловкая придумка… Она ничего о браке прежнем не скажет, потому что у нее этот очень удобный провал памяти. А выплывет факт наружу после, — после свадьбы, по крайней мере. Я отдаю вам должное, Лэм, вы весьма находчивы. Аккуратный маленький шах… Но еще не мат, видите ли… И не забывайте, что я могу быть абсолютно безжалостным, когда кто-нибудь встает поперек моей дороги. Значит, или вы убираете ее с дороги к тому времени, как Филипп прилетит в Рино, или ее арестуют по подозрению в убийстве, и тогда все выплывет наружу, а раз она изобразила потерю памяти, — она обречена.

Я зевнул.

Уайтвелл прервался на полуслове, свирепо завопив:

— Черт тебя побери, ты, наглый терьер, как ты себя ведешь? Я ведь не шучу!

Я рылся в кармане.

Уайтвелл пересек комнату, поднял телефонную трубку.

— Я звоню в полицейское управление.

Я вытащил письмо, которое забрал из квартиры Корлы Бурк в Рино.

Уайтвелл сразу бросил трубку, будто она жгла ему руку. Я спокойно сказал:

— Я справился насчет корреспонденции в Рино. Предполагал, что, может быть, для мисс Бурк было письмо.

Оно было.

Он застыл на месте. Неуверенно, совсем жалко проговорил:

— За нарушение закона о тайне почтовых отправлений… можно устроить вам скандал.

Я спокойно продолжал:

— Я заметил, что Пол Эндикотт казался очень обеспокоенным насчет отправки вашего письма… ну, того самого… по поводу покупки акций. По-видимому, он полностью осведомлен о всех ваших делах.

— Дональд, что за чертовщину ты несешь? — Берта не сразу усекла, к чему я клоню.

— Предположим, Филипп снесет этот удар с прежним браком. И не разлюбит Корлу, сколько бы раз она ни была замужем. Мистер Уайтвелл, вы человек, привязанный к своей семье. Вам будет очень одиноко без Филиппа. А отчуждение ваших внуков явится для вас просто нокаутом!

Если бы я врезал Луи Хейзену раза два хорошо поставленным ударом в солнечное сплетение, я не смог бы добиться большего эффекта.

— На вашем месте, — продолжал я, — медицинские зарегистрированный факт амнезии мисс Бурк считал бы лучшим шансом, который вам предоставила судьба за десять лет.

Без особой убежденности в голосе он заметил, что, когда обнаружится, как она его обманула, Филипп ее бросит, все-таки пусть и не сразу, но бросит.

— Вы ошибаетесь. Он не узнает… Но хватит о делах. Лично я собираюсь раздобыть где-нибудь что-нибудь перекусить. Я готов присоединиться к вам примерно через двадцать минут.

Я оставил Уайтвелла наедине с Бертой, прогулялся вниз по улице до бара, купил там зубочистку. И вернулся в номер Берты Кул. Она была одна.

— Где же Уайтвелл? — поинтересовался я.

— Ушел собрать кое-какие вещи… Дружок, тебе все-таки не следовало с ним так жестоко обращаться.

— Я в самом деле дал ему шанс, придумав эту историю с потерей памяти, а он оказался слишком глух, чтобы это понять… чтобы понять других, — сказал я.

— Нет, не совсем глух. Он просто уверен, что Филипп сделает все, что от него потребует отец.

— Филипп влюблен! Пойми это!

— Дональд, а как насчет того письма, что он послал. Что в нем было?

— Да ничего особенного.

Зазвонил телефон. Берта подняла трубку, произнесла:

— Алло. — Некоторое время слушала, потом сказала: — Хорошо, мы выезжаем. — Она повесила трубку. — Филипп зафрахтовал самолет. И его самолет, и тот, на котором ты прилетел из Рино, вместят нас всех. Мы отправляемся немедленно… Дональд, так что было в этом письме?

— Давай поспешим!

Берта летела «моим» самолетом, все остальные — самолетом, зафрахтованным Филиппом. В последнюю минуту Пол Эндикотт решил, что он тоже полетит, «просто, чтобы прокатиться».

Гул авиационного двигателя убаюкал меня сразу после взлета. Время от времени Берта будила меня вопросами. Я бормотал односложные ответы и снова погружался в обволакивающий сознание сон.

— Ты не должен драться с Артуром Уайтвеллом, Дональд, — донеслось до меня.

— Угу.

Ты, чертенок, знай: Берта сразу поняла, что ты вовсе потерял голову из-за женщины. Ты влюбляешься в них по всем правилам… ну, то есть на самом деле влюбляешься, но гораздо больше ты влюблен в свою профессию. Отвечай, Дональд. Разве не так?

— Полагаю… угу…

— Скажи мне, Хелен Фрамли убила того мужчину, с которым жила?

Я приоткрыл глаза.