Эрл Гарднер: Совы не моргают

Пеллингэм недовольно нахмурился.

— Мэрилин Уинтон сказала, будто слышала звук выстрела убийцы в два тридцать, — продолжил я. — Она — единственная, кто слышал его. Я думаю, что, если вы как следует допросите Хейла, выяснится, что в два тридцать он разговаривал с Нострэндером. Допустим, что после его ухода Мэрилин Уинтон вошла в квартиру Роберты Фенн в поисках разгадки.

— Но она ведь слышала заглушенный звук выстрела в два тридцать!

— Это она говорит, что слышала. Если бы я намеревался войти к кому-нибудь в квартиру и убить его в три часа ночи, я мог бы состряпать неплохое алиби, сказав своим друзьям, что в момент, когда я открывал входную дверь, услышал выстрел. И это было в два часа тридцать минут, не так ли?

Пеллингэм продолжал смотреть на меня, будто я снимал с его глаз пелену.

Берта Кул воскликнула:

— Вот это да!

Пеллингэм тихонько присвистнул. Он принял внезапное решение.

— Хорошо, Лэм, — сказал он. — Вы поедете со мной в Новый Орлеан.

— Это вам так кажется, — ответил я и, поднявшись по ступенькам, вошел во флотский призывной пункт, прежде чем кто-либо из них понял, куда я направляюсь.

Я сказал человеку, сидевшему за столом:

— Дональд Лэм прибыл в ваше распоряжение!

— О'кей, моряк. Проходите. Там, сзади, стоит автобус. Садитесь в него.

Берта и Пеллингэм столкнулись, пытаясь одновременно протиснуться в дверь. Пеллингэм забыл о своих южных манерах.

Человек в форме преградил им путь, опустив штык.

Они замерли, будто фигурки на экране, когда останавливается пленка.

Пеллингэм указал на меня пальцем:

— Мне нужен этот человек!

— Дядюшке Сэму он тоже нужен, — ответил сидевший за столом.

Я повернулся и послал Берте воздушный поцелуй:

— Я пришлю тебе открытку из Токио! — крикнул я и вышел через заднюю дверь.

Я прочел о развязке, приближаясь к Сан-Франциско, в поезде, набитом рвущимися в бой молодыми американцами.

Хейл рассказал всю историю, как только понял, что никто не собирается вешать его за убийство. Он следил за Нострэндером. Все остальное провалилось. Он хотел, чтобы Нострэндер признал, что вручение документов другой женщине было подстроено. Он нашел Нострэндера в квартире Роберты Фенн, и тот был пьян. Хейл собирался предложить ему взятку в десять тысяч, чтобы тот отступился, но, поскольку не хотел, чтобы его могли обвинить в даче взяток, подготовил себе алиби, разыграв комедию, будто улетел самолетом в Нью-Йорк.

Мэрилин Уинтон была арестована. Полиция обнаружила против нее косвенные улики. Она пыталась заставить Нострэндера жениться на ней. Несчастная любовь сделала ее злой на весь мир.

Марко Катлер признался, что убил Крейга, но продолжал настаивать, что полицейские подбросили ему револьвер, утверждая, будто спрятал орудие убийства в Новом Орлеане, в квартире, которую раньше занимала Роберта Фенн, для того, чтобы детектив Хейл мог на нее повлиять.

Когда поезд прибыл в Сан-Хосе, где сделал остановку на двадцать минут, я послал Берте Кул телеграмму:

«Эдна Катлер должна заплатить нам десять тысяч, потому что мы добавили в фонд компании скрытые средства. Шелковые чулки не производятся в Японии. Вместо них пришлю тебе цветок вишни. С любовью!»

Служащий «Вестерн юнион» подсчитал количество слов, взял у меня деньги и спросил:

— Вы хотите указать обратный адрес, мистер Лэм?

Куда вам могли бы ответить.

Я ответил без улыбки:

— Напишите «Военно-морской флот США, Токио».

Он записал.

Тело Гитлера перед сожжением было завернуто в ковер.

Наличные деньги.