Эрл Гарднер - Дело очаровательной попрошайки

— Да, он мертв.

— Вы говорите, что это убийство?

— Да.

— Кто его убил?

— Полиция говорит, что Дафния.

— Она не могла бы этого сделать.

— Полиция думает иначе.

— Где его убили?

— В двадцать первом номере мотеля «Северные огни».

Шелби долго молчал, что-то обдумывая.

Делла Стрит незаметно вытащила из кармана блокнот для стенографирования и принялась делать заметки.

Наконец Шелби сказал:

— Что ж, мне думается, я должен держать ответ.

— Ответ? — спросил Мейсон.

— Если его нашли мертвым в той же комнате, которую занимал я, значит, убил его я.

— Каким образом?

— Дал ему повышенную дозу снотворного, — сразу же ответил Шелби.

— А не расскажете ли вы мне все по порядку?

— Рассказывать-то нечего. Я прошел через ад, мистер Мейсон, через самый настоящий ад. Мне не хочется об этом даже думать, не то что рассказывать.

— Мне кое-что известно про ваши переживания.

— Всего вы не знаете. Вы же рассматриваете все это с точки зрения совершенно здорового и психически уравновешенного человека. Я же, к сожалению, далеко не молод, я порой замечаю за собой рассеянность, забывчивость. Временами я чувствую себя отлично, а временами бываю каким-то вялым, сонным. Я не реагирую так, как следовало бы. Я засыпаю под чужие речи. Да, да, я не юноша!

Но, с другой стороны, я еще не в маразме… Я вполне в состоянии позаботиться о себе. Я прекрасно знаю, как мне следует поступать с моими деньгами, что мне выгодно, а что нет. Я хочу сам вести свои дела. А тут в один прекрасный день у тебя все это отнимают, оставляют без цента в кармане, лишают буквально всего, заставляют подчиняться другим людям, смириться с бесконечными уколами, с тем, что тебя привязывают к койке. Я не согласился бы снова пройти через эти муки ни за что на свете.

Мейсон сочувственно кивнул.

— Дафния вырвала меня из этого кошмара, дай ей Бог всего хорошего в жизни. Она привезла меня в эту комнату мотеля «Северные огни».

— Что было потом?

— Она велела мне сидеть тихонько, никуда не вылезать, сама же отправилась за едой.

— Ну и привезла ее?

— Да, она сходила в китайский ресторан и принесла оттуда кое-какие китайские блюда.

— Дальше?

— После того как она ушла, раздался стук в дверь. Сперва я решил не открывать, но стук повторился, а мне не хотелось привлекать внимания к своему убежищу, не реагируя на стук. Я открыл дверь. На пороге стоял Экветер со своей отвратительной масленой улыбкой.

«Я войду, Горас», — сказал он и оттеснил меня в сторону, буквально ворвавшись в помещение.

— Говорите все, не пропуская подробностей. Меня крайне интересует личность Ральфа Экветера, — сказал Мейсон. — Так что же было?

— Повторяю, Экветер ворвался в комнату и без обиняков заявил, что мое будущее в его руках, что, если я заплачу ему сто двадцать пять тысяч долларов, он отпустит меня на все четыре стороны и позаботится о том, чтобы Борден Финчли с супругой исчезли с моего пути, так что я смогу свободно распоряжаться остальными деньгами. Но если я не пожелаю с ним «поделиться», то он немедленно передаст меня в руки властей, покажет под присягой, что я совершенно невменяем, так что до конца дней своих я буду находиться в санатории под воздействием наркотиков, да еще привязанный к койке.

— Продолжайте.

— Вы не представляете, что я почувствовал, мистер Мейсон. Если бы я до этого не побывал в «Гудвилле», я бы поднял его на смех, подошел к телефону и вызвал бы полицию. Но в сложившейся ситуации никто не принял бы моих слов всерьез. Меня считали ненормальным. Я был в отчаянии.

— Что вы сделали?

— Дафния дала мне несколько таблеток снотворного на тот случай, если я не смогу без этого заснуть Я пошел в ванную комнату, бросил несколько штук в стакан и вернулся назад к Экветеру, надеясь, что мне удастся их подсыпать ему в еду или в питье.

Экветер буквально играл мне на руку. Когда я вернулся, он разглядывал китайские блюда, оставленные Дафнией. Он спросил у меня: «Тарелка у вас найдется?»

— Я ответил, что у меня есть несколько палочек, что это остатки моего ужина. Он потребовал палочки.

Я позабыл сказать, что таблетки я растолок в стакане, использовав для этого футляр от зубной щетки. Ну и в тот момент, когда Экветер занимался палочками, мне удалось всыпать снотворное в еду. Наверное, он был очень голоден, потому что съел все без остатка.

Я сказал ему, что постараюсь обдумать, как достать требуемую им сумму. В принципе я не возражаю, но такие деньги в кармане не лежат, нужно все организовать, тем более что надо мной учреждена опека. Снотворное подействовало на него почти мгновенно. Через несколько минут он растянулся на моей кровати, зевнул и погрузился в крепкий сон.