Эрл Гарднер - Дело о влюбленной тетушке

— Сформулирую вопрос иначе, — сказал Краудер. — Если какой-то человек осмотрит багаж с целью убедиться, что какого-то предмета там нет, а затем, проверив это, подсунет в вещи какой-то предмет, чтобы следователи его непременно отыскали, состояние вещей в номере разве не было бы именно таким, каким вы его обнаружили?

— Верно, — согласился свидетель, — действительно, когда наталкиваешься на подобный беспорядок, не можешь с уверенностью сказать, взяли ли какую-то вещь или просто нашли ее. И если нет точного перечня вещей, имевшихся в помещении, то не определишь с точностью, изъято ли что-нибудь из него или, наоборот, добавлено.

— Спасибо за объективное описание положения вещей, — поблагодарил Краудер. — Ценю вашу откровенность. Больше вопросов нет.

— Адвокату нет необходимости произносить речь! — взорвался Маршалл.

— Он просто благодарит свидетеля, — заметил судья Мейнли.

— Он не имеет права этого делать!

— Почему? Присяжных нет, это предварительное слушание дела, защитник никого не обижают. Более того, Суд тоже считает своим долгом поблагодарить свидетеля за похвальную откровенность… Вы свободны, мистер Элвин!

Элвин поспешно покинул возвышение.

— Позовите Ронли Эндовера.

Мейсон вопросительно оглянулся на Пола Дрейка. Тот пожал плечами, показывая, что он тоже не знал, что обвинение вызовет Эндовера в качестве своего свидетеля.

Эндовер был приведен к присяге, поднялся на возвышение, сообщил свое имя и адрес.

Заговорил Маршалл.

— Видели ли вы труп человека, что по данным коронера считался Монтрозом Девиттом?

— Видел.

— Знали ли вы этого человека при жизни?

— Да.

— Под каким именем вы его звали?

— Он называл себя Вестоном Хейлом.

— Вы делили с ним квартиру?

— Да.

— Известно ли вам, что при нем имелась сравнительно большая сумма денег наличными, когда он уезжал из Лос-Анджелеса?

— Да.

— Сколько денег он взял с собой?

— Пятнадцать тысяч долларов.

— Можете начинать допрос! — бросил Маршалл.

— Им займусь я, Дункан, — сказал Мейсон и обратился к свидетелю: — Откуда вам известно, что у него было именно пятнадцать тысяч долларов?

— Потому что я сам дал ему эти деньги.

— Откуда вы их взяли?

— Я получил деньги по чеку, который он выписал на мое имя.

— Известно ли вам, было имя Вестон Хейл настоящим именем этого человека или оно вымышленное?

— Я считаю, что его действительно звали Вестон Хейл.

— Знаете ли вы, почему он называл себя вымышленным именем Монтроз Девитт?

— Нет.

— Знали ли вы, что он снимал квартиру, как Монтроз Девитт, вел совершенно другой образ жизни вне вашего с ним дома и даже имел другой счет в банке?

— Теперь знаю, раньше не имел понятия.

— Вы сами вручили ему деньги?

— Да.

— Когда?

— Девятого числа.

— Где?

— Он остановился возле нашего дома.

— Он поднимался в квартиру?

— Нет, просто притормозил машину, я подошел и вручил ему конверт с деньгами.

Мейсон нахмурился, задумался и, наконец, сказал:

— Больше вопросов не имею.

Маршалл вызвал коронера, затем патологоанатома, производившего вскрытие, и указавшего на наличие одной колотой раны на голове и многих на теле убитого.

— Раны были нанесены тонким острым предметом, сходным с ледоколом? — спросил окружной прокурор.

— Да, сэр, — ответил свидетель.

После этого давала показания администратор отеля, показавшая, что в каждом номере имелся свой ледокол, что все они были одинаковы по внешнему виду, поэтому у них на ручках были выгравированы соответствующие номера, так что ледокол, обнаруженный в машине Лоррейн Элмор, согласно имеющемуся на нем номеру, был взят из шестнадцатой комнаты.

Краудер вопросительно посмотрел на Мейсона, спрашивая инструкций, но тот покачал головой и прошептал:

— Перекрестного допроса не будет. До сих пор вы все делали отлично, показания же этих свидетелей не имеют принципиального значения, пусть отправляются с миром.

Болдуин Маршалл, поднявшись, произнес трагическим тоном:

— Если Высокий Суд разрешит, моим следующим свидетелем станет Джордж Кесвик Летти. И после того, как он даст показания, адвокат может его допрашивать сколько угодно.

— Последнее замечание неуместно, — нахмурился судья Мейнли. — Если Джордж Летти ваш следующий свидетель, вызывайте его без ваших лирических отступлений.

— Да, Ваша Честь, — стушевался Маршалл, — но защита пыталась доказать, что была лишена возможности его допросить. Я хотел сообщить защите, что этот свидетель будет предоставлен для перекрестного допроса.