Эрл Гарднер - Дело рисковой вдовы

— Я не знаю, кто уплатил эти деньги, — сказал Дункан, тщательно избегая взгляда Мейсона.

— Но, наверное, догадываетесь, кто именно мог заплатить их, не так ли?

— Ничего такого, о чем я мог бы сейчас сообщить, я не знаю, — сказал Дункан. — В конце концов, это мое личное дело.

— Я приказываю вам сообщить мне то, что вам известно по этому поводу!

— Идите вы к черту с вашими приказами! — взорвался Дункан. — Что вы из себя строите, хотел бы я знать! Мы по-прежнему в открытом море и на этом корабле распоряжаюсь я, а не вы!

Перкинс прокашлялся, привлекая к себе внимание, и осторожно сказал:

— Когда мы только поднялись на борт, и Мейсон ничего не знал об убийстве, у них с Дунканом состоялся разговор о каких-то долговых расписках. Мне кажется, что они при этом упомянули сумму в семь с половиной тысяч долларов.

Сержант резко повернулся к адвокату:

— Это вы уплатили эти деньги?

— Не думаю, чтобы мне хотелось что-нибудь добавить к уже сказанному мистером Дунканом, — небрежным тоном заявил Мейсон. — Мне кажется, что вряд ли следует смешивать семь с половиной тысяч долларов, имеющихся в наличии, с недостачей, составляющей девять с половиной тысяч.

— Вот значит как вы хотите нам помочь разобраться в фактах, — проворчал сержант.

— Понимайте это, как вам будет угодно, — спокойно ответил Мейсон.

— Но вы находились здесь, когда был обнаружен труп, — заметил сержант.

Мейсон извлек из кармана портсигар, достал оттуда сигарету, щелкнул зажигалкой, не спеша прикурил и сказал:

— Нет, господин сержант. Меня здесь не было. Я сидел в приемной. Дверь, отделяющая меня от убитого, была заперта. Более того, если считать, что я пришел сюда для уплаты семи с половиной тысяч долларов, и эта сумма действительно оказалась уплаченной, то логично было бы предположить, что таким образом мое дело было сделано и мне незачем было бы оставаться на корабле — я бы ушел. А уж если бы я убил Сэма Грэйба, чтобы завладеть чем-то, то вряд ли разумно предполагать, что я подбросил в ящик семь с половиной тысяч долларов, а после этого уселся в ожидании, пока труп оживет.

Сержант пристально уставился на Мейсона.

— Не нравится мне вся эта история, — сказал он.

— Мне тоже никогда не нравились дела об убийствах, — согласился Мейсон.

Мерелин Смит хихикнула. Сержант со злостью сказал:

— Я приказываю вам не покидать корабль без моего разрешения.

— Вы хотите сказать, — спросил Мейсон, — что берете на себя ответственность посадить меня под арест на судне, которое в настоящий момент находится за пределами двенадцатимильной зоны?

— Я хотел сказать только то, что сказал, — разозлился сержант. — Вы не должны покидать корабль, пока я вам не разрешу. И я не собираюсь обсуждать с вами свои полномочия.

В этот момент в приемную торопливо вошел полицейский, которого отправили на поиски женщины в серебристом платье.

— Господин сержант, эта женщина где-то прячется.

— Прячется? — воскликнул сержант. — О чем ты говоришь?

— Ее нет в очереди тех, с кого снимают показания, господин сержант. И не было никого подходящего под описание, как сказал мне офицер за столом. Но кое-кто из опрошенных помнит, что видел ее на борту, и некоторые сумели даже подробно описать эту женщину. Ее видели уже после нашего прибытия, так что она не могла покинуть корабль. А два человека сообщили, что видели эту женщину, сидящей за столиком в баре. Она разговаривала вот с этим господином.

Палец полицейского уперся Мейсону чуть ли не в грудь.

После слов полицейского в приемной воцарилось зловещее молчание, взгляды всех присутствующих устремились на адвоката.

— Да, припоминаю, — наконец нарушил тишину Мейсон. — Я и в самом деле сидел в баре с женщиной, подходящей под это описание.

— Как ее зовут? — нахмурившись, спросил сержант.

— Вряд ли я могу назвать вам ее имя, господин сержант.

— Вы не знаете, кто она такая?

— Я имею в виду, что я не могу назвать ее имя, — улыбнулся Мейсон.

— Но ведь вы утверждаете, что не знаете ее?

Адвокат снова подарил полицейскому обворожительную улыбку.

— Мистер Мейсон, ваше поведение может принести вам массу неприятностей, — раздраженно сказал сержант. — Ведите себя разумно.

— Хм, — сказал Мейсон, внимательно изучая дым, поднимающийся от сигареты. — Кажется, наши с вами взгляды на вопрос о том, что называется разумным поведением, расходятся.

— Джеймс, — повернулся сержант к подчиненному, — запри этого господина где-нибудь. Пусть он ни с кем не видится и ни с кем не разговаривает. Оставайся с ним в комнате, но не вступай ни в какие беседы.