Эрл Гарднер - Дело шокированных наследников

— Конечно, узнаю.

Касвелл кивнул сотруднику полиции, который внес чемодан.

— Это тот чемодан?

— Да, сэр, это он.

— Прошу пометить его как вещественное доказательство «А», — сказал Касвелл.

— Принято, — постановил судья Алберт.

— Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан?

— Да, сэр.

— Чемодан открывали в вашем присутствии?

— Да, сэр.

— Что находилось в чемодане, кроме одежды?

— Было несколько пластиковых пакетов.

— Сколько? Вам об этом известно?

— Я не считал. Пакетов было довольно много.

— У меня все, — объявил Касвелл. — Можете начинать перекрестный допрос.

— Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан? — спросил Мейсон.

— Да, сэр.

— Она передала вам багажный талон?

— Да, сэр, передала.

— Вы сравнивали номер данного вам талона с номером на чемодане?

— Да, сэр.

— Сколько талонов обвиняемая передала вам?

— Она передала мне два багажных талона.

— Что стало со вторым талоном?

— Второй талон был на сумочку.

— Ее открывали?

— Да, сэр.

— До того как открыли чемодан, произошел ли какой-либо разговор с человеком, который представился сотрудником полиции? — спросил Мейсон.

— Да, произошел. Сотрудник полиции Джек Эндрейвс показал этой женщине свое удостоверение и спросил, ее ли это чемодан.

— Что она ответила?

— Она ответила утвердительно.

— Что сказал мистер Эндрейвс?

— Спросил, может ли он открыть чемодан.

— Другого разговора не было?

— Я передаю существо разговора.

— Я спрашиваю вас не о существе, — заметил Мейсон. — Я спрашиваю вас о самом разговоре. Спросил ли офицер Эндрейвс, у мисс Бакстер: уверена ли она, что это ее чемодан, и может ли она подтвердить это, описав находившиеся в нем вещи?

— Да, сэр, именно так.

— Затем он попросил ее открыть чемодан, чтобы проверить ее слова, не так ли?

— Да, сэр.

— Что вы скажете о сумочке? Просил ли офицер опознать ее?

— Он просто спросил, ее ли это сумочка.

— И она ответила утвердительно?

— Да.

— Что произошло потом?

— Полицейский открыл сумочку.

— И все?

— После этого они увели ее и забрали чемодан.

— Теперь хочу обратить ваше внимание на вечерний выпуск газеты от семнадцатого числа и на фотографию обвиняемой и ее чемодана, — сказал Мейсон.

— Я возражаю против поставленного вопроса, так как он несущественнен, не допустим в качестве доказательства и не относится к делу, — сказал Касвелл.

— Почему? — пожал плечами Мейсон. — Это же только предварительное слушание, и я задаю этот вопрос, чтобы установить истину.

— Протест отклонен, пусть свидетель ответит, — решил судья Алберт.

— Этот снимок был сделан в вашем присутствии? — спросил Мейсон свидетеля.

— Да, сэр.

— Вы видели фотографа?

— Да, сэр.

— Откуда он появился?

— Он прятался за одной из колонн.

— Когда открыли чемодан, он вышел с фотоаппаратом?

— Да, сэр. Он выскочил из-за колонны с фотоаппаратом наготове и раз… раз… сделал два или три снимка.

— И что было дальше?

— Он сразу же ушел.

— Если позволит Высокий Суд, — вмешался Касвелл, — я бы попросил вычеркнуть из протокола показания, касающиеся фотографа, потому что это не только неправильное ведение перекрестного допроса, но и эти показания несущественны, не допустимы в качестве доказательства и не относятся к делу.

— Напротив, они относятся к делу, — возразил Мейсон. — Они говорят о том, что это не было обычным обыском, что сотрудник полиции его заранее планировал и знал, что именно он найдет. Он сообщил об этом фоторепортеру дружественной газеты, и если Высокий Суд ознакомился со статьей, то увидел, что журналист отблагодарил этого полицейского, очень благожелательно отозвавшись о нем.

Судья Алберт едва заметно улыбнулся.

— Ваша Честь, я возражаю против такого заявления, — сказал Касвелл.

— Это просто способ аргументации своей точки зрения, — ответил Мейсон.

— Аргументации! С какой целью? — спросил Касвелл.

— Показать уместность тех показаний, — ответил Мейсон. — Показать, что сотрудник полиции действовал не наугад, что он заранее получил какую-то информацию. Защита намерена установить, что это за информация и от кого она получена.

На лице Касвелла появилось недоумение.

— Я понимаю причины такого ведения перекрестного допроса со стороны адвоката защиты, — улыбнулся судья Алберт. — Поэтому я отклоняю просьбу об изъятии этих показаний из протокола допроса. У вас есть еще вопросы, мистер Мейсон?