Эрл Гарднер - Дело супруга-двоеженца

— Фрэнклин Гиллетт так прямо и сказал вам, что собирается совершить убийство?

— Да. Он, правда, не назвал имени жертвы, но предупредил, что будет замешан в убийстве и ему совершенно необходимо иметь алиби, которое не сможет оспорить полиция. Он хотел, чтобы я обеспечил ему такое алиби… Он был в курсе того, что на тот момент считалось, будто я нахожусь в Бейкерфилде. Фрэнклин требовал, чтобы я под присягой показал, что он якобы узнал о том, где я нахожусь, что у нас было дело, требующее обсуждения, что он приехал ко мне в Бейкерфилд и что мы находились в мотеле вместе с одиннадцати часов вечера. …Я был очень расстроен, — продолжал Бакстер, — очень расстроен тем, что с моего брата была сорвана маска и разоблачен его маскарад. Мне надо было что-то предпринять, чтобы этого не случилось. Но разве можно оспорить такое доказательство, как отпечатки пальцев?! Я и раньше говорил ему, что за свои ошибки придется платить…

— Думаю, — заявил Перри Мейсон, — что этого вполне достаточно. У меня больше нет вопросов. Желает ли окружной прокурор продолжить перекрестный допрос?

Гамильтон Бюргер нахмурился, повернулся к Нельсону. Они шепотом посовещались, потом он беспомощно посмотрел на судью Лапорта и сказал:

— Вопросов нет.

— А теперь, — заявил Перри Мейсон, — я прошу вызвать одного из свидетелей обвинения для продолжения перекрестного допроса.

— Кто является этим свидетелем? — спросил судья.

— Нелл Арлингтон, — сообщил Мейсон.

— Если суд позволит, — вмешался Гамильтон Бюргер, — мы снимаем свой протест. Как мы себе представляем, задача нашего учреждения состоит в том, чтобы преследовать людей, обвиняемых в преступлениях. Но когда в ходе расследования возникают некоторые особые обстоятельства, мы не можем забыть о том, что наша основная задача — стоять на страже справедливости.

Судья кивнул и изрек:

— Благодарю вас за это заявление, мистер окружной прокурор. Вы так хорошо объяснили нам задачи вашего учреждения. Мисс Арлингтон, пройдите, пожалуйста, вперед.

Нелл Арлингтон неохотно встала.

— Вы уже принимали присягу, — пояснил судья Лапорт, — поэтому займите место свидетеля.

Нелл Арлингтон прошла вперед.

Мейсон задал вопрос:

— Вы уже давали показания относительно того, что часто выполняли обязанности секретаря подсудимой, что имели доступ к спискам ее возможных клиентов, которые она получала, поэтому иногда сообщали ей эти данные, если она звонила по телефону.

— Да, — хрипло подтвердила свидетельница.

— И когда эти данные передавались вам по телефону, вы записывали их и потом рассылали сообщения?

— Да.

— Я заметил, что в списке, который содержит имя миссис Фрэнклин Гиллетт, проживающей по Трибли-Уэй, 671, одиннадцать имен вместо десяти, что запись с адресом на Трибли-Уэй — последняя в списке, и, похоже, запись эта сделана на другой пишущей машинке, нежели остальные десять. Полагаю, мисс Арлингтон, вы добавили это имя уже после того, как список был получен по почте. И теперь, прежде чем ответить на вопрос, вспомните, что находитесь под присягой, что имена в этом списке могут быть легко проверены через центральное бюро и, наконец, что шрифт каждой пишущей машинки так же индивидуален, как почерк человека, и эксперт, изучив этот документ, без труда установит, что шрифт, которым напечатано это имя, принадлежит именно вашей пишущей машинке.

Последовало долгое молчание, и Нелл Арлингтон призналась:

— Да, это имя впечатала я.

— А причина, по которой вы сделали это, — сказал Мейсон, — состояла в том, что вы начали что-то подозревать. Вы хотели узнать, кто живет по этому адресу.

— Просматривая вещи человека, которого я считала своим мужем, я нашла водительское удостоверение на имя Фрэнклина Гиллетта, где был указан именно этот адрес — Трибли-Уэй, 671. Возраст человека, описание его внешности совпадали точно. Я не знала, что и подумать. Не знала, вымышленное это имя или здесь что-то другое. Мне хотелось узнать, что за всем этим кроется, поэтому я вписала это имя, зная, что моя подруга Гвинн Элстон позвонит по этому адресу и я смогу все узнать так, чтобы она не догадалась, что здесь у меня личный интерес.

— Но, — предположил Мейсон, — что-то произошло, что заставило изменить ваши намерения?

— Да, произошло, — согласилась женщина. — И вы сами знаете, что именно. Мужчина, которого я считала своим мужем, был двоеженцем. И я оказалась одной из двух его жен. Мой муж, или мужчина, которого я считала своим мужем, узнал, что Гвинн должна звонить по этому, второму его адресу, и, естественно, предположил, что она узнает о его двоеженстве и все расскажет мне. И задумал убить ее, чтобы она не могла сделать этого. Он приготовил джин с тоником и добавил туда стрихнина. Я ничего не знала об этом, до тех пор пока Гвинн не покинула дом и не ушел он сам, пока я не нашла пузырек с таблетками стрихнина, который он оставил, после того как взял его из аптечки. Я думала, Гвинн вылила этот отравленный напиток в раковину умывальника. И мне казалось, что муж сделал этот напиток чересчур крепким… Когда Гвинн вернулась в тот вечер домой, да еще с оружием, я почувствовала, что пришло время открыть все карты. Сначала я пыталась заставить ее рассказать мне все, но она не сделала этого. Я видела, что она лжет.