Эрл Гарднер - Дело бывшей натурщицы

— Да, в дружеских. Ну, я знала его и оказывала кое-какие услуги.

— А теперь я хочу, чтобы вы очень внимательно слушали мои вопросы, Максин, и отвечали очень конкретно.

— Да, сэр.

— Вы знакомы с Отто Одни?

— Да.

— Присутствовали ли вы на его яхте в тот день, когда у вас был разговор с Дюрантом об одной из картин Одни?

— Да.

— И что сказал Дюрант? Судья Мэдисон скривил губы:

— Сейчас мы забредем в сферу, где… Но тут вскочил Гамильтон Бюргер:

— Если суд позволит, обвинение не возражает. Мы хотим, чтобы мистер Мейсон продолжал. Каждая новая тема, которую он приоткрывает, дает дополнительные возможности для перекрестного допроса. Мы намерены не возражать ни против одного из его вопросов.

— Я высоко ценю отношение окружного прокурора, — сказал судья Мэдисон, — но, в конце концов, у суда много других дел… Однако, если нет возражений, я оставляю вопрос.

— Вы можете рассказать, что произошло в отношении одной из картин? — повторил вопрос Мейсон.

— Мистер Дюрант подошел ко мне и сказал, что картина, висевшая на яхте мистера Олни, которую все считали принадлежащей кисти Филиппа Фети, всего лишь подделка. Позднее он велел мне передать этот разговор мистеру Рэнкину.

— А кто такой мистер Рэнкин?

— Лэттимер Рэнкин — агент по продаже произведений искусства. Насколько мне известно, именно он продал эту картину мистеру Олни.

— И что мистер Дюрант сказал вам об этой картине?

— Он велел мне при разговоре с Рэнкином упомянуть его, Дюранта, мнение о том, что картина всего лишь подделка.

— Это полотно с изображением женщин под деревом?

— Да.

— Я сейчас покажу вам одну работу, и вы скажете, она ли это.

Судья Мэдисон посмотрел на Гамильтона Бюргера.

— Нет возражений, — просиял тот. — Мы предоставляем защите полную свободу действий.

— Возможно, это даст повод предъявить картину в качестве вещественного доказательства, — заметил судья Мэдисон.

— Если он хочет заставить обвиняемую давать показания только для того, чтобы вытащить эту картину, то ради Бога! Пусть вытаскивает все, что хочет. Это даст нам больше возможностей для перекрестного допроса, — не унимался Гамильтон Бюргер.

— Очень хорошо, — решительно согласился судья Мэдисон.

— Я так сформулирую вопрос, Максин, — продолжал Мейсон. — Я покажу вам картину, которая предъявлена для опознания. Вы видели картину, когда ее внесли в зал заседаний?

— Да.

— Теперь слушайте вопрос внимательно, Максин. Является ли эта картина, которую я вам сейчас показываю и которая зарегистрирована под номером один, той же самой, которую вам показал Дюрант, велев передать Рэнкину, что это подделка.

— Я не знаю.

— А не могли бы вы подробнее ответить на этот вопрос?

— Хорошо, я скажу так. Эти картины абсолютно похожи. Если это не та самая картина, то она выглядит абсолютно идентично.

— Тринадцатого вечером у вас было продолжение разговора с Дюрантом?

— Да.

— В котором часу?

— Около шести часов вечера.

— И что сказал вам Дюрант на этот раз?

— Мистер Дюрант велел мне убираться из города как можно быстрее, не оставляя никаких следов, не останавливаться, не брать ничего с собой, уезжать и все.

— Когда он велел вам уехать?

— Через час. Он сказал, что я не должна задерживаться в своей квартире.

— У вас был разговор о деньгах?

— Я сказала ему, что у меня нет денег на дорогу, и он ответил, что постарается раздобыть. Он велел мне ждать его возвращения в течение часа. Если он сможет достать денег, то привезет их, а если его не будет, то я должна уехать хоть на попутных машинах или телеграфировать сестре и просить денег.

— У вас есть замужняя сестра, проживающая в Юджине, штат Орегон?

— Да.

— Вы сообщили мистеру Дюранту о вашем разговоре с мистером Рэнкином по поводу картины в главном салоне яхты Отто Олни, которую приписывают кисти Филиппа Фети, но которая, по мнению Дюранта, является всего лишь заурядной подделкой?

— Да.

— А вы сказали ему, на что пошли в связи с реакцией и действиями Рэнкина?

— Да, я поставила его в известность о даче письменных показаний под присягой, где сообщила о мнении Дюранта относительно картины.

— И после этого он велел вам как можно быстрее убраться из города?

— Да.

— Теперь я намерен спросить вас, Максин, имел ли мистер Дюрант какую-то власть над вами?

— Да.

— Он знал какую-то тайну и угрожал раскрыть ее, если вы не подчинитесь его воле?

— Да.

— А сейчас, с позволения суда, я бы хотел предъявить картину в качестве вещественного доказательства.