Современный польский детектив

В этом своде требований не упомянут важнейший элемент — образ положительного героя. В отличие от многих других писателей у Эдигея нет постоянного героя-детектива, хотя во многих его книгах, начиная с романа-дебюта «Чек для «белого» ганга» (1963), в главной роли выступают майоры милиции, которые носят разные фамилии, но похожи друг на друга как две капли воды. Соблюдена «майорская» традиция и в «Завещании самоубийцы». Майор Лешек Калинович, «мужчина по-спортивному подтянутый, светловолосый и загорелый», как и его предшественники, как большинство работников милиции в польской детективной прозе, допоздна засиживается на работе, да и дома его «ждет толстая папка с документами, которые он должен просмотреть к завтрашнему дню», он не берет отпуска, он неудачлив в личной жизни («неудачный супружеский опыт»), но может быть галантным кавалером и, когда захочет, «интересным собеседником».

В большинстве польских «милицейских романов», в том числе у Эдигея, действуют обычно трое представителей милиции: убеленный сединами полковник — воплощение жизненной мудрости и профессионального опыта (в «Завещании самоубийцы» существует, хотя и за кулисами, некий полковник Альбиновский), расторопный майор и менее расторопный капитан или поручик. Дополняет их добросовестный и честный служака-сержант, которому не хватает образования и знания всех деталей следствия.

Подобных героев мы встречаем и в романе К. Коркозовича. Как будто не избежала шаблона и И. Хмелевская в романе «Что сказал покойник», где действуют те же полковник и майор, однако писательница, высмеивая многие штампы, иронизирует и над полковником, «старым, опытным волком» (как он себя называет), которого «обвели вокруг жальца». Впрочем, и Е. Эдигей в «Завещании самоубийцы» пытается освободиться от клише. В роли главного героя на сей раз выступает привлекательный адвокат Мечислав Рушинский, способный трезво и логично мыслить. Он тесно сотрудничает с майором Калиновичем, а затем, проводя расследование самостоятельно, успешно решает загадку завещания странного самоубийцы.

Соблюдено одно из основных правил детективной «игры» и в романе К. Коркозовича «Белое пальто в клетку» — с самого начала очерчен круг лиц, подозреваемых в хищении крупной суммы денег из кассы одного предприятия и в убийстве вахтера. Правда, выбор читателю предоставляется небольшой, и, может быть, поэтому писатель пытается запутать расследование, нагнетая многочисленные убийства. Если в произведении Эдигея — при всей напряженности действия — привлекает в первую очередь логика размышлений адвоката-детектива, то в романе Коркозовича на первом плане оказывается событийная канва. Что ж, история детективного жанра знает немало примеров нагромождения убийств — это один из приемов, с помощью которого достигается нарочито условное изображение смерти, позволяющее избежать трагического восприятия ее читателем. Пожалуй, в романе Коркозовича преувеличена роль случайного стечения обстоятельств — случайные встречи, случайно подслушанные разговоры, случайно подсмотренная в окно сцена пытки, случайно похожие друг на друга женщины, у которых «совершенно одинаковый цвет волос и совершенно одинаковые стройные фигуры», и т. д. Это нарушает необходимое в детективном жанре правдоподобие в конструкции лабиринта ложных ходов следствия, из которого может вывести лишь путеводная нить логики.

События в романе излагаются разными персонажами. Основной рассказ ведет всезнающий повествователь, который иногда неуместно забегает вперед и скрывает известные ему факты, чтобы потом удивить несведущего читателя. «Когда были изучены найденные пули, удалось без особого труда установить, кому принадлежит пистолет, из которого стреляли, а значит, и кто был виновником их смерти»,— заявляет, например, рассказчик где-то в середине романа. Впрочем, большая нагрузка падает на диалоги между представителями милиции, подозреваемыми, свидетелями и другими участниками событий. Диалоги сообщают действию необходимый динамизм (это характерно и для романа Е. Эдигея, и для польского детектива вообще). Основное повествование у Коркозовича перемежается записками одного из персонажей романа, ведущего расследование на свой страх и риск, художника Анатоля Сарны, которые не только двигают действие, но и создают шутливые, но психологически достоверные портреты самого Сарны, его невесты, его приятеля журналиста Кароля.