Дороти Сэйерс - Возвращение в Оксфорд

Они поднялись по ступенькам часовни.

В конце концов все получилось неплохо. Совсем не так, как она ожидала. Конечно, грустно сознавать, что она выросла из дружбы с Мэри Стоукс, и немного утомительно, что сама Мэри этого не понимает. Гарриет давно заметила, что не может лучше относиться к людям только потому, что он заболели или умерли, — или потому, что когда-то они очень ей нравились. Некоторые счастливцы проходят по жизни, так и не сделав подобного открытия, это обычно называется «душевность». Но все же есть старые друзья, которых приятно было повидать, — декан, например, или Фиби Такер. И все удивительно хорошо к ней отнеслись. Конечно, некоторые любопытствовали и задавали глупые вопросы про «этого Уимзи», но явно не со зла. За исключением мисс Гильярд, но в ней всегда было что-то немного извращенное, неуютное.

Пока машина ехала по Чилтерн-Хиллс, Гарриет, улыбаясь, вспоминала свой прощальный разговор с деканом и казначеем.

— Напишите нам поскорее новую книгу! И помните, что, если в Шрусбери произойдет преступление, мы позовем вас его расследовать.

— Хорошо, — сказала Гарриет, — телеграфируйте, когда найдете в кладовой изуродованный труп. И пусть мисс Бартон хорошенечко полюбуется останками, чтобы она меньше протестовала, когда преступница понесет наказание.

А что, если они правда найдут труп в кладовой? То-то удивятся. Колледж гордился тем, что в нем никогда не случалось ничего дурного. Самое страшное, что может здесь произойти, — это если какая-то студентка «собьется с пути». Вся профессорская впала в транс от того, что привратник присвоил парочку посылок. Благослови их бог, как они освежающе невинны, как успокоительно знать, что они бродят под древними буками и размышляют об ὄν καὶ μὴ ὄν [73] Сущий и не сущий, существующий и не существующий одновременно (греч.). Аристотель вводит эту формулу в трактате «Метафизика». Она также упоминается в пьесе Кристофера Марло «Трагическая история доктора Фауста». и о финансах времен королевы Елизаветы.

«Я сломала лед, — думала Гарриет, — и вода оказалась не такой уж холодной. Буду возвращаться иногда. Буду возвращаться».

Для ланча она выбрала приятный паб и с аппетитом поела. Потом вспомнила, что портсигар так и лежит в рукаве мантии. Мантия была здесь же — Гарриет принесла ее с собой, перекинув через руку, оставалось только взять из рукава портсигар. Оттуда выпал листок — обычный листок писчей бумаги, сложенный вчетверо. Нахмурившись от неприятного воспоминания, она развернула его.

На нем были наклеены буквы, явно вырезанные из заголовков газет:

Вот черт! И ты, Оксфорд?

Несколько мгновений она сидела неподвижно. Потом зажгла спичку и поднесла ее к листку. Он тут же занялся огнем, и ей пришлось бросить его на тарелку. Но даже тогда серые буквы проступали на потрескивающем черном фоне, пока Гарриет ложкой не растерла их в пыль.

В жизни каждого бывают события, которые благодаря странному совпадению времени и состояния души позже обретают символическое значение. Поездка на встречу выпускников в Шрусбери была из их числа. Вопреки мелким неурядицам и несуразностям она имела для Гарриет отчетливый смысл и пробудила в душе давнее желание — долго оно таилось за зарослями иллюзий, но теперь вновь предстало взору, открытое всем ветрам, как башня на холме. Две фразы звенели у нее в ушах. Одна — слова декана: «В конце концов, считается только работа, которую делаешь, верно?», другая — плач по безвозвратно ушедшему: «Когда-то я тоже занималась наукой».

«Время пришло, — изрекла Медная Голова, — время было, время ушло». [75] В английской литературной традиции говорящая Медная Голова — изобретение Роджера Бэкона, монаха, философа и естествоиспытателя, который трудился в Оксфорде в XIII веке и вошел в легенды как знаменитый маг и чернокнижник. Согласно анонимным повестям и пьесе Роберта Грина (1589), в тот момент, когда Голова заговорит, можно было осуществить любые планы. Однако момент этот Бэкон попросту проспал: слуга, которому было поручено не смыкать глаз, решил, что «время пришло» — недостаточно развернутая реплика, чтобы будить хозяина. В итоге со словами «время ушло» Голова разлетелась вдребезги. Филипп Бойз погиб, кошмарные призраки той мерзкой полуночи понемногу рассеивались. Ведомая слепым инстинктом, Гарриет ринулась в работу — и отвоевала себе островок хрупкой безопасности. Быть может, еще не поздно обрести ясность взгляда и ума? Но что тогда делать с теми путами, которые, не слабея с годами, намертво привязали ее к безрадостному прошлому? И что делать с Питером Уимзи?