Дональд Томас - Шерлок Холмс и крест короля

Мы шли по песчаному гребню дюймов шести высотой, не успевшему пропитаться водой прилива. Я хотел было срезать путь по диагонали и пройти к старому маяку по прямой, но, к счастью, днем оглядел окрестности сверху: кратчайшая дорога завела бы нас в низину, которая теперь, вероятно, уже была затоплена. К тому же там нас могли подстерегать зыбучие пески. Поэтому нам оставалось идти вдоль берега до тех пор, пока мы не окажемся в луче маяка, а затем повернуть направо к лестнице и скрыться от наступающей стихии в каморке братьев Кастельно.

Песок под нашими ногами стал мягче, но мы по-прежнему шагали по небольшому возвышению. Я мысленно вернулся к заданию Холмса. Допустим, я убил собственного брата и бегу с места преступления. Вне всякого сомнения, старый маяк был единственным местом, куда я мог направиться. Предположим, покидая свой пост, я не замышлял убийства. Значит, бегства я также не планировал и теперь вряд ли готов покинуть родные края, не заглянув в свою комнату.

Холмс следовал за мной, ничего не говоря и как будто бы со всем соглашаясь. Огонек фонаря на церкви Святого Климента, видневшийся справа и позади нас, медленно таял вдали. Впереди сиял наш путеводный луч, направленный под углом к морю в сторону, противоположную нам, меж тем как неподалеку от маячной башни начинались топи и зыбучие пески, представлявшие для нас серьезную угрозу. Я заблаговременно обратил на них внимание, и мне казалось, что их легко обогнуть, взяв немного влево: это приближало нас к воде и удлиняло нашу дорогу, зато позволяло выйти на свет маяка по более или менее твердой почве. Опасность минует, как только мы пересечем траекторию луча.

Я уже начинал думать, будто заливные пески не так страшны, как о них говорят, но вдруг сделал неосторожный шаг и моя правая нога до середины голени увязла в леденящей грязи.

— Стойте, Холмс! Стойте!

Огонь маяка был совсем близко, однако случилось то, чего я так боялся, — мы оказались на краю бездонной жижи с маленькими островками мокрой травы. Обилие пресной воды могло свидетельствовать лишь о том, что рядом река, к которой мы вовсе не собирались приближаться. Холмс и я очутились возле нее, не достигнув своей цели. Неужели мы зашли слишком далеко? Как такое могло произойти? Много веков назад те, кто сопровождал обоз с драгоценностями короля Иоанна, поначалу тоже не чаяли беды. Вдруг мы повторили их ошибку? На память пришли книги, которые Холмс привез с собой из Лондона. Средневековые хронисты предупреждали: путников, сбившихся с дороги, ждет гибель в зыбучих песках речной дельты, потеря ориентира — первое предвестие неминуемого конца. Так когда-то и было. По выражению Роджера Вендоверского, земля разверзлась и водный вихрь унес коней и всадников.

В столь поздний час никто не услыхал бы наших криков и не пришел бы на помощь. Что может быть ужаснее, чем брести по грязи в кромешной тьме, ни на йоту не отклоняясь от маршрута, и вдруг понять: путь, по которому ты надеялся прийти в убежище, привел тебя к жестокой смерти и могильному холоду! Каким бы необъяснимым это ни казалось, мы попали в тупик. Чтобы спастись от наступающего прилива, нужно немедля бежать, но куда? Кругом одни лишь затопленные пески.

По всем расчетам, мы должны были выйти на безопасную тропу, что вела вдоль берега реки к маяку и деревне, скрытым от нас туманной завесой. То погасавший, то вновь загоравшийся луч, в котором мы видели свое спасение, заманивал нас все дальше и дальше в убийственную трясину. Хоть в это и трудно было поверить, мы совершенно потерялись в темноте ночи и морском тумане. Позади слышался тихий зловещий плеск прилива, а спереди подступала вода набухающего устья реки. Я не сомневался, что мы движемся в верном направлении, но вместо твердой почвы под ногами оказался топкий ил. Мы попали в ловушку.

Я старался не поддаваться отчаянию, однако всеми излюбленное выражение «не находить себе места» едва ли когда-нибудь приходилось более кстати, чем теперь. Берег, который я так четко запечатлел на своей воображаемой карте, целиком ушел под воду — это казалось не менее определенным, чем смерть Роланда Кастельно.

— Полагаю, — сказал Шерлок Холмс, — вам пора предоставить это дело мне.

Никогда прежде я не принимал его предложений столь охотно. В голосе моего друга ощущались спокойствие и уверенность, которых так недоставало мне самому.

— Назад! — скомандовал он, хватая меня за локоть.

Я сделал нелепый пируэт на левой ноге и, опершись на протянутую мне руку, вновь ступил на пятачок твердой земли, с которого сошел секундой ранее. В отраженном свете маяка я увидел, как Холмс тычет в грязь своей тростью. Работа оказалась не из легких, но после дюжины попыток обрести почву под ногами мы наконец нащупали что-то довольно рыхлое, но все же более надежное, чем вязкий ил. Однако теперь мы удалялись от луча маяка, то есть, несомненно, шагали в неверном направлении!