Эдвард Хох - Скандал в Монреале

— Ральф все время был со мной, — сказала она. — Он никого не убивал.

— Это та самая пропавшая мисс Старр? — вмешался в разговор Холмс.

— Кто вы? — насторожился Нортон.

— Шерлок Холмс. Я старый друг вашей матери. Она вызвала меня из Англии, чтобы я вас разыскал.

Ральф покачал головой:

— Я никого не убивал. Не собираюсь возвращаться и говорить с полицейскими. Мы остаемся здесь. — Он перевел взгляд на меня. — А это кто?

— Мой помощник, доктор Ватсон, — ответил Холмс.

Нортон пристально посмотрел на меня:

— Доктор медицины?

— Конечно, — ответил я.

— И ты знаешь Роба, моего помощника, — сказал Ликок.

Ральф слегка улыбнулся:

— Мы встречаемся в пабе.

Ликок огляделся.

— Здесь только три спальни. Найдется для нас местечко на ночь?

— Само собой, — ответил Ральф. — Прошу в дом, мистер Холмс. Устроимся, а потом поужинаем. Вы, вероятно, проголодались в долгой поездке.

Мы с Холмсом выбрали маленькую спальню в задней части коттеджа. Когда остались одни, я спросил:

— Почему его так заинтересовало, что я врач?

— Вам следует быть наблюдательнее, Ватсон. Теперь ясно, почему девушка не проводит лето дома с родителями. Даже столь просторное платье не утаит тот факт, что Моника Старр по крайней мере на шестом месяце беременности.

Увидев Монику за ужином, я убедился в правильности диагноза Холмса — девушка явно была беременна, вероятно в начале седьмого месяца. И Ральф, конечно же, тверд в намерении остаться с ней, вместо того чтобы возвращаться в университет. Знают ли о ее состоянии Ликок и Джентри?

Так как на улице еще было достаточно светло, после ужина мы пошли прогуляться вдоль залива Олд-Брюэри — небольшого ответвления озера, возле которого расположился дом Ликока. Я видел собственными глазами, что сын Ирэн и Моника Старр в высшей степени счастливы, даже несмотря на незваных гостей. Они играли красным резиновым мячом, время от времени бросая его Ликоку и Джентри. Как-то раз, выбежав вперед, Ральф крикнул Монике:

— Север! Лови!

— Север? — спросил Холмс после того, как она поймала мяч и бросила его Джентри.

— Я с севера, так что, понятное дело, ребята прозвали меня Северной Звездой или просто Севером.

— Вам нравится в Макгилле?

— Конечно, почему нет? Именно там я познакомилась с Ральфом. Мы собираемся пожениться и скоро сообщим эту новость нашим родителям.

— Желаю вам счастья, — сказал Холмс.

Ликок, стоявший достаточно близко и слышавший наш разговор, заметил:

— Многие мужчины, влюбленные в ямочку на подбородке, совершают ошибку, когда женятся на девушке целиком.

— Вы не одобряете выбор Ральфа? — спросил я, обращаясь к профессору впервые с начала нашего путешествия.

— Не мне решать. Жизнь покажет. Хотя порой оказывается слишком поздно.

Близился вечер, и я понял, что от Ликока мне никуда не деться.

— Доктор Ватсон, у вас нашлось время прочитать мой рассказ про незадачливого сыщика?

— Да, сэр. Мне кажется, вам стоит расходовать свои таланты на более важные вещи.

— Вот только я скорее написал бы «Алису в Стране чудес», чем «Британскую энциклопедию».

Я не нашелся что ответить.

Ночью ничто не нарушало нашего с Холмсом спокойного сна. Вода в озере была неподвижна — в отличие от Атлантического океана, который мы недавно пересекли.

Утром, за завтраком, разговор перешел в серьезное русло, и начал его не кто иной, как Ликок.

— Ты должен поехать с нами, Ральф. Иначе мне придется сообщить в полицию о твоем местонахождении.

Моника встала на его защиту.

— Зачем сообщать? Он не сделал ничего плохого.

Ликок умоляюще посмотрел на Холмса, который тихо проговорил:

— Умирая, Франц Фабер назвал имя Ральфа. Он сказал полицейскому, что его ударил ножом Нортон.

— Но это невозможно! Я была с ним весь тот вечер.

— Нет, Моника, — сказал Ральф. — Это случилось в четверг, накануне нашего отъезда. Помнишь, мне надо было забрать кое-какие вещи из дома? Я отсутствовал больше часа.

— Ты никого не убивал, Ральф, — вздохнув, ответила она. — Франц мог не видеть своего убийцу. Вы с ним подрались, вот он и назвал твое имя.

— Его ударили в грудь, — сказал ей Холмс. — Вероятнее всего, убийцу он видел. — Затем мой друг снова повернулся к Ральфу. — Из-за чего вы с Фабером подрались?

— Из-за Моники, — фыркнул Ральф. — Ко мне отнеслись как к мальчишке-школьнику.

— Это правда? — спросил Холмс девушку.

— Думаю, да. Я какое-то время гуляла с Францем, и он не хотел меня отпускать.