Рекс Стаут - Умолкнувший оратор

Дома к Вульфу почти вернулось хорошее настроение. Однако Фриц сразу его испортил, объявив, что в кабинете ожидает посетительница. Вульф нахмурился и злым шепотом спросил:

— Кто?

— Вдова мистера Буна.

Я имел возможность длительное время изучать отношение Вульфа к женщинам и могу утверждать, что особенно он не терпел курносых или, наоборот, с горбинкой на носу.

Миссис Бун была курносой, на крупном лице ее нос казался просто крошечным. Вульф, внимательно взглянув на нее, ворчливым, далеко не любезным тоном сказал:

— Мадам, я могу уделить вам не более десяти минут.

— Вас, конечно, удивляет мой визит? — начала она довольно спокойно.

— Совершенно верно, — подтвердил Вульф.

— Я хочу сказать, вы недоумеваете, почему я пришла к вам, зная что вы находитесь… в другом лагере? Это потому, что сегодня утром я звонила своему двоюродному брату и он мне много рассказал о вас.

— А я не «в другом лагере», — сухо заметил Вульф. — И вообще ни в каком. Я взялся найти убийцу. Я знаю вашего двоюродного брата?

— Это генерал Карпентер. Он посоветовал мне не верить ни одному вашему слову, но делать все, что вы порекомендуете. Он сказал, что, если уж вы взялись за расследование, преступник может не сомневаться, что вы его найдете и передадите властям…

Она вынула носовой платок и приложила ко рту, окончательно размазав помаду.

— И дальше? — поторопил Вульф.

— Ну, вот я и пришла за советом… — Она посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Вульфа. — Не знаю, нужно ли говорить, почему я не хочу обращаться в полицию?

— Мадам, вы вообще не обязаны мне что-нибудь говорить, и тем не менее говорите уже три или четыре минуты.

— Да, кузен предупреждал, что вы грубиян… Что ж, видимо, придется сразу сказать, что, по моему мнению, за смерть Фиби Гантер ответственность несу я. К властям я не хочу обращаться — а вдруг я совершила преступление? Возможно, я поступаю глупо, собираясь говорить с вами откровенно, вы же знаете, как мой муж относился к Национальной ассоциации промышленников, а ведь вы работаете на нее. Мне бы, наверное, следовало обратиться к адвокату. Я знаю многих адвокатов, но среди них нет ни одного, кому бы я могла рассказать все.

Излияния миссис Бун, видимо, несколько смягчили Вульфа, он даже не посчитал за труд повторить, что не находится ни на чьей стороне.

— Независимо от того, как относятся к убийству Буна и Гантер другие, я вижу в нем не акт личной мести, — заявил он. — А какое преступление вы совершили?

— Ничего не сделала — вот в чем суть. Однако мисс Гантер рассказала мне, что делала она. Я обещала никому не говорить об этом и не говорила. У меня возникло ощущение… если бы я сообщила полиции то, что рассказала мне мисс Гантер, ее не убили бы. Но я не обратилась в полицию. Все, что делала мисс Гантер, шло на пользу Бюро регулирования цен и наносило вред Национальной ассоциации промышленников, а именно этого мой муж желал больше всего на свете. — Миссис Бун не спускала глаз с Вульфа, словно пыталась прочитать его мысли. — Я одобряю поведение мисс Гантер. И я все еще не решила, правильно ли поступлю, если расскажу вам. Как-никак, вы же работаете на ассоциацию…

Вульф некоторое время молча смотрел на нее, потом тяжело вздохнул и повернулся ко мне:

— Арчи!

— Слушаю, сэр!

— Напиши текст письма и отправь его сегодня же. Диктую:

«Национальной ассоциации промышленников, для мистера Фрэнка Томаса Эрскина.

Господа!

Развитие событий вынуждает меня поставить вас в известность, что настоящим я отказываюсь представлять интересы вашей организации в деле об убийстве Ченни Буна и мисс Фиби Гантер. Прилагая при сем чек на тридцать тысяч долларов, полученных в качестве аванса, я тем самым прекращаю всякое сотрудничество с вами.

С уважением…»

Записав все это, я взглянул на Вульфа:

— Выписать чек?

— Разумеется. Иначе что же ты приложишь к письму? — Вульф перевел взгляд на нашу посетительницу. — Вот так-то, миссис Бун, Теперь, надеюсь, ничто не помешает вашей откровенности? Если даже согласиться, что я был «в другом лагере», то теперь-то я нейтрален. Так что же мисс Гантер, по ее словам, делала?

Миссис Бун не сводила с Вульфа изумленного взгляда.

— Тридцать тысяч долларов? — недоверчиво спросила она.

Вульф натянуто улыбнулся.

— Да. Солидная сумма, не так ли?

— И это все? Только тридцать тысяч? А я думала, что они отвалят вам раз в двадцать больше! У них же сотни миллионов… нет, миллиард!