П. Никитин: Загробный гость: Приключения Шерлока Холмса в России. т. 1

— Вот до какой степени расстройства нервов довел вас морфий! — ответил я. — Вы же, дорогой Холмс, сильная натура! Неужели же вы взаправду не можете взять себя в руки и бросить вашу ужасную привычку?

Холмс безнадежно махнул рукой.

— Право, не стоит говорить об этом! — сказал он. — В этом я нахожу удовольствие и не нахожу надобности бросать его.

— Но ведь рано или поздно вы окончательно разобьете себя!

— И не буду плакать. А впрочем, давайте пить чай и двинемся помаленьку назад.

Я пожал плечами и прекратил бесполезный разговор. Подкрепившись чаем, хлебом и молоком, мы двинулись в обратный путь.

К вечеру мы прибыли обратно в город и на другой же день совершенно забыли о совершенной прогулке, благо Шерлоку Холмсу надо было заняться одним очень важным преступлением, наделавшим много шума в России.

Прошло три года.

Это были те самые три года, когда Холмс, как я думал, погиб навсегда.

Но, как уж знает читатель, он спасся и снова появился в России вместе со мною.

Судьба забросила нас снова в Москву.

Однажды утром, сидя в номере «Большой Московской» гостиницы, которую почему-то облюбовал Шерлок Холмс, мы пили чай.

Вошедший служитель принес нам газеты и мы, прихлебывая чай, стали просматривать их, как и всегда.

— Удивительно просто в России исчезают живые люди, — произнес Холмс, отрываясь от чтения.

— А что? — спросил я.

— Да снова таинственное исчезновение! — ответил он. — На этот раз исчез всем известный инженер Василий Николаевич Шашкарев. Здесь положительно крадут людей, как картошку с поля! Ну, посмотрите.

Он поднес к лицу газету и прочел:

«Случай исчезновения инженера Василия Николаевича Шашкарева сильно волнует общество. Вот уже пятый день, как Василий Николаевич, выйдя на прогулку, не возвращается домой. Семья и родственники Василия Николаевича совершенно потеряли головы. К розыску исчезнувшего привлечены лучшие агенты московского сыскного отделения, но до сих пор все их старания не привели ни к каким положительным результатам. По словам жены, Василий Николаевич в этот день (это была суббота) всегда выходил на прогулку. Он любил много ходить и часто, зайдя слишком далеко, ночевал где-нибудь в деревне, так как для субботних и воскресных прогулок он обыкновенно выбирал загородные места. Василий Николаевич отличался всегда большой аккуратностью и никогда не возвращался с этих прогулок позже вечера воскресенья. Поэтому в его таинственном исчезновении полиция и общество склонны видеть совершенное кем-либо преступление. Хулиганов и громил в Москве и ее окрестностях расплодилось так много, что неудивительно, если кому-либо из них пришло в голову убить Василия Николаевича, тем более, что он всегда носил на груди массивную золотую цепь и часы, не говоря уже о кольцах и кошельке».

— Но труп еще не обнаружен? — спросил я, когда Холмс перестал читать.

— Ну, конечно же, нет! — ответил Холмс. — Все это одни предположения. Инженер попросту исчез.

И, поговорив еще несколько минут об исчезновениях живых людей в России, сделавшихся за последние годы хроническим явлением, Холмс снова углубился в чтение местных газет.

Но на другой день, когда он снова прочел заметку об исчезнувшем инженере, отношение его к этому случаю изменилось.

— Это исчезновение положительно интересует меня! — воскликнул он.

— Уж не хотите ли приняться за розыски?! — улыбнулся я.

— А отчего бы и нет? — спросил Холмс. — В настоящее время я совершенно свободен и не мешает дать легкую встряску моим нервам. А то ведь я уже начинаю скучать.

— О, в таком случае я первый подписываюсь под этим рецептом! — воскликнул я. — Все же это лучше, чем морфий.

Не откладывая дела в долгий ящик, мы отправились к супруге исчезнувшего инженера.

Малаше Шашкарева встретила нас с опухшими от слез глазами и следами бессонных ночей на бледных щеках.

Узнав, кто мы и что Холмс хочет помочь ее горю, она рассыпалась в благодарностях.

— Но ведь вы же знаете все! — произнесла она со слезами. — Он ушел, как уходил и раньше, я совершенно не беспокоилась за него и вот теперь я уверена, что с ним случилось несчастье!

Она громко зарыдала.

— И ведь какая мука не знать ничего определенного! Ведь если злодеи убили его и закопали, то мы будем жить всю жизнь, не знал наверняка правды! У нас семья, но муж мой был настолько честен, что не составил себе даже маленького состояния на подрядах. Он прослужил двадцать шесть лет, надеясь дотянуть до тридцатипятилетней пенсии.