Адриан Дойл - Весь Шерлок Холмс. Вариации

С недовольным и скучающим видом Холмс откинулся в кресле, кутаясь в свой старенький халат мышиного цвета.

— Мой дорогой Уотсон, — сказал он, — сигары — в ведерке для угля. Будьте так добры, передайте мне коробку, если, конечно, мисс Марри не раздражает сигарный дым.

— Дочь английского офицера, служившего в Индии, мистер Холмс, — отозвалась наша прекрасная посетительница, — вряд ли может иметь возражения такого рода.

Она закусила губу и на мгновение задумалась.

— Вы знаете, когда мы с майором Эрншоу и капитаном Лэшером ворвались в комнату, первое, на что я обратила внимание, был запах сигары полковника Уорбуртона.

После этой малозначительной детали на какое-то мгновение воцарилось напряженное молчание. Затем Холмс вскочил на ноги, держа в руке коробку с сигарами, и сверху вниз уставился на мисс Марри.

— Не хочу обижать вас, сударыня, но вы абсолютно уверены в том, что говорите?

— Мистер Шерлок Холмс, — ответила она резко, — у меня нет привычки болтать попусту. Я помню даже, как у меня мелькнула нелепая мысль, что в комнате с медными статуэтками, деревянными идолами и розовыми лампами уместнее был бы запах фимиама.

Некоторое время Холмс неподвижно стоял у камина.

— Вполне возможно, существует какой-то сто сорок первый сорт, — произнес он задумчиво. — Ну ладно, сейчас, мисс Марри, я хотел бы услышать еще кое-какие подробности. Так, вы упомянули майора Эрншоу и капитана Лэшера. Эти люди тоже живут в доме?

— Да, майор Эрншоу уже некоторое время гостит у нас, а капитан Лэшер (мне показалось, что при упоминании имени капитана щеки Коры Марри слегка вспыхнули) просто зашел ненадолго. Он племянник полковника Уорбуртона, в сущности, его единственный родственник, и он… он гораздо моложе майора Эрншоу.

— Опишите, пожалуйста, вчерашний вечер, сударыня.

Кора Марри немного помолчала, как бы выстраивая свои мысли в определенном порядке, потом заговорила тихим, но уверенным голосом:

— Когда мы жили в Индии, Элеонор Уорбуртон была моей лучшей подругой. Она необыкновенно красива, и не будет клеветой, если я скажу, что все мы были поражены, когда она вышла замуж за полковника Уорбуртона. Он был прославленным воином и обладал сильным характером, но, насколько я могу судить, в быту это был человек нелегкий. Он часто бывал раздражителен, вспыльчив, особенно когда дело касалось его весьма крупной коллекции индийских раритетов.

Пожалуйста, поймите меня правильно, я очень хорошо относилась к Джорджу, иначе я не была бы сейчас здесь. И хотя их жизнь не обходилась без ссор — по правде говоря, они и вчера вечером тоже поссорились, — клянусь вам, в этом не было ничего такого, что могло привести к такой кошмарной развязке!

Когда они уехали из Индии, я поселилась вместе с ними в доме на Кембридж-террас. Мы жили там совсем как в каком-нибудь гарнизоне в горах Индии: с индусом-дворецким Чандрой Лалом, одетым в белую национальную одежду, в доме с диковинными божками и таинственной атмосферой.

Вчера вечером после ужина Элеонора заявила, что ей надо поговорить с мужем. Они удалились в музейную комнату, а мы с майором Эрншоу остались сидеть в маленьком кабинете, который зовется у нас «берлогой».

— Минуточку, — перебил ее Холмс, который в этот момент что-то записывал на манжете. — Раньше вы говорили, что в доме всего две комнаты, выходящие на альпийский садик: одна — это музейная комната. А вторая, следовательно, кабинет?

— Нет, вторая комната с окнами по фасаду — столовая. Кабинет расположен за ней, и они не сообщаются. Майор Эрншоу рассказывал что-то очень занудное, когда в комнату влетел Джек. Джек…

— Появился вовремя, — опять перебил ее Холмс. — Я полагаю, вы говорите о капитане Лэшере.

Наша посетительница взглянула на него своим открытым, чистым взглядом.

— Он действительно появился вовремя, — улыбнулась она.

Затем лицо ее погрустнело.

— Он сказал, что, проходя через холл, слышал, как его дядюшка и Элеонор ссорились. Бедняга Джек, он был очень огорчен. «Ну вот, я притащился в такую даль из Кенсингтона, чтобы повидаться с дядюшкой, — ворчал он, — и даже не решился войти к ним. Отчего они все время ссорятся?»

Я сказала, что он к ним несправедлив. «Просто я ненавижу скандалы, — ответил он. — Мне кажется, что хотя бы ради дядюшки Элеонор могла бы постараться сохранить нормальную семью». — «Она очень любит вашего дядюшку, — сказала я. — А что касается вас, то она, как и все мы, считает, что вы ведете чересчур легкомысленную жизнь».