Энн Перри - Смерть внезапна и страшна

– Да.

– Но зачем? Красть у вас нечего, а риск велик! Не мог же он рассчитывать на то, что Родуэлл снова уйдет. Он мог бы застрять здесь на несколько часов.

– Не знаю я! – воскликнула девушка отчаянным голосом.

– Или же он заранее знал, что вы находитесь здесь?

Мисс Гиллеспи повернулась к сыщику, сверкнув глазами.

– Не знаю! – крикнула она снова. – Не знаю я, что он думал! Почему вы не хотите просто сказать, что не сумели найти его, и уйти из нашего дома? Я и не думала, что вы сумеете это сделать. Это Джулии нужно его отыскать, потому что она сердится на меня. А я сказала ей, что вы не найдете его… Просто смешно! Как, о чем вы можете узнать?.. – Голос ее осип. – Вы ничего не добились, и если не хотите объяснить это моей сестре, я сама сделаю это за вас.

– Чтобы сохранить честь семейства? – сухо спросил детектив.

– Если вам угодно. – Девушка все еще сердилась.

– Вы любите его? – негромко спросил Монк.

Гнев на лице мисс Гиллеспи сменился потрясением.

– Что?!

– Вы его любите? – повторил Уильям.

– Кого? О ком вы говорите? Кого я люблю?

– Одли.

Марианна глядела на сыщика словно зачарованная. Глаза ее потемнели от боли и еще какого-то более глубинного чувства, которое детектив принял за ужас.

– Или он принудил вас силой? – продолжил он.

– Нет! – выдохнула девушка. – Вы совершенно не правы! Одли здесь ни при чем! Вы говорите страшную вещь… как вы вообще смеете?! Он же муж моей сестры! – Но в голосе ее не было твердости, невзирая на все старания.

– Именно потому, что Одли – муж вашей сестры, я не верю, что вы хотели этого, – настаивал Монк, ощущая глубокую жалость к ней, но не позволяя сочувствию проступить в его голосе.

Глаза Марианны наполнились слезами.

– Это был не Одли, – сказала она шепотом, в котором уже не было ни гнева, ни уверенности. Она отрицала все лишь ради Джулии, не рассчитывая, что сыщик ей поверит.

– Это не так, – возразил детектив.

– Я никогда не признаю этого, – твердо сказала его собеседница.

У Уильяма уже не оставалось даже малейших сомнений в виновности Пенроуза, но Марианне еще казалось, что его все-таки можно уговорить.

– Пожалуйста, прошу вас, мистер Монк! Ничего не говорите ей, ничего, – настаивала она. – Одли будет все отрицать. А я буду выглядеть злой и неблагородной. После женитьбы на Джулии Одли предоставил мне кров и всегда заботился обо мне… Никто не поверит мне, все решат, что я не знаю ни долга, ни благодарности. – На этот раз в голосе ее чувствовался истинный страх, и он был, пожалуй, посильнее отвращения, которое она испытала при насилии. Выдвинутое официально обвинение лишило бы девушку не только крова, но и всех перспектив на замужество. Ни один респектабельный джентльмен не возьмет за себя даму, имевшую любовника – пусть и против желания – и посмевшую выдвинуть столь ужасное обвинение против мужа своей сестры, своего щедрого благодетеля.

– И что же я должен теперь сказать вашей сестре? – спросил сыщик.

– Ничего! Скажите ей, что ничего не нашли, что виноват незнакомец, сумевший как-то пробраться в дом, а потом убежать. – Мисс Гиллеспи порывисто сжала его ладонь. – Прошу вас, мистер Монк! – в голосе ее чувствовалось неподдельное беспокойство. – Подумайте, что тогда станет с Джулией! Для меня это хуже всего, я не перенесу такого несчастья. Пусть лучше Одли скажет, что я – развратница, и выгонит меня из дома.

Марианна явно не представляла, что это значит. Она не имела представления, как женщина может заработать на жизнь и что это такое – ночевать в борделях или ночлежках, голодать, бояться, болеть и подвергаться оскорблениям. Эта девушка не владела никаким ремеслом, которое позволило бы ей честно заработать на жизнь, трудясь в мастерской по восемнадцать часов в сутки, даже если бы здоровье и нервная конституция позволяли ей выдержать этот режим. Но Уильям готов был поверить, что она скорее примет подобную участь, чем позволит Джулии узнать все обстоятельства случившегося.

– Я не скажу ей про Одли, – пообещал он. – Не волнуйтесь.

Слезы побежали по щекам Марианны. Она сглотнула и хлюпнула носом.

– Благодарю вас, мистер Монк. – Девушка вынула носовой платок – хотя этот кружевной квадратик размером в несколько дюймов был в данном случае бесполезен.

Детектив потянулся за собственным платком. Марианна безмолвно приняла его и вытерла глаза, а потом, помедлив, прочистила нос. После этого она смутилась, не зная, возвращать платок или нет.