Джозеф Флетчер - Убийство в Миддл-темпл. Тайны Райчестера (сборник)

Фоллиот указал гостю на одно из необъятных кресел, а сам повернулся к буфету, чтобы достать стаканы, сифон с содовой водой и тяжелый хрустальный графин. Потом кивнул на открытую коробку с сигарами, стоявшую прямо под рукой у Брайса, и начал смешивать пару напитков.

– Угощайтесь, – сказал он. – Табак отличного качества.

Передав Брайсу стакан и сев в другое кресло, Фоллиот спросил:

– Что же привело вас ко мне?

Раскуривший сигару Брайс видел сквозь легкую завесу табачного дыма невозмутимое лицо человека, сидевшего напротив него.

– У вас только что побывал Глассдейл, – тихо промолвил он. – Я заметил, как он уходил.

Фоллиот кивнул, но выражение его лица не изменилось.

– Да, доктор, – отозвался он. – Интересно, а что вы сами знаете о Глассдейле?

Брайсу доставляла удовольствие возможность поговорить с добродушным хозяином, которого он скоро собирался проводить на эшафот. Он поднял свой стакан и сделал глоток.

– Я знаю очень много, – ответил он, поставив стакан на стол. – Собственно, я и пришел, чтобы сообщить вам об этом.

– Слишком общее выражение, – заметил Фоллиот. – Вы сами накладываете тем самым на себя ограничение. Что вы имеете в виду, говоря «очень много»?

– Я имею в виду все последние дела. Меня они заинтересовали по личным причинам. С тех пор как тело Брэйдена было найдено у подножия лестницы в «Райском уголке», я стал вести свое расследование. И выяснил любопытную информацию.

Фоллиот положил ногу на ногу и стал покачивать мыском ботинка.

– Вот как! – воскликнул он после паузы. – Значит, вы действительно много знаете, доктор. Не хотите поделиться со мной?

– Да, – ответил Брайс. – И как раз пришел кое-что вам рассказать, когда заметил, что вас посещал Глассдейл. Потому что я сам беседовал с Глассдейлом утром.

Фоллиот промолчал. Но от Брайса не укрылось, как его спокойная, почти безразличная манера держаться начала меняться – он уже ощущал внутреннее беспокойство.

– Расставшись с Глассдейлом около полудня, – продолжил Брайс, – я даже не предполагал, что он отправится на свидание с вами. Однако нетрудно догадаться, отчего у него возникло подобное намерение. Я дал ему по экземпляру двух листовок с объявленными вознаграждениями. Несомненно, он решил, что сможет еще подзаработать, а потому явился сначала в город, а потом и к вам.

– И что?

– Меня не удивит, если Глассдейл окажется человеком, от которого легко откупиться. У него есть своя цена. Но все, что знает Глассдейл, – ничто в сравнении с тем, что известно мне.

Сигара Фоллиота погасла. Он отшвырнул ее в сторону, вынул другую из коробки и прикурил.

– Что же такого особенного вы можете знать? – спросил Фоллиот.

– У меня талант находить интересные факты, – усмехнулся Брайс. – И я развиваю его. Мне хотелось узнать все о Брэйдене, о том, кто убил его и почему. И есть только один способ решить подобную задачу. Нужно вернуться в прошлое, порой в далекое прошлое – к самым истокам. Вот я и вернулся к тем временам, когда Брэйден был еще женат. Хотя, конечно, его звали не Брэйденом, а Джоном Брэйком. Все происходило в деревне Брэйден-Медуорт рядом с Барторпом в Лестершире.

Он сделал паузу, наблюдая за Фоллиотом, но тот лишь молча внимательно слушал его.

– Но это далеко не самая важная часть истории, – продолжил Брайс. – Важнее другое. Чуть позже у Брэйка появились в Барторпе другие связи. Он познакомился с мужчиной, который как раз в то время, когда Брэйк женился, покинул Барторп и поселился в Лондоне. Брэйк с новым приятелем ввязались в тайные махинации. В деле фигурировал еще один человек, судя по всему, партнер мужчины из Барторпа. Брэйк проникся к этим двум людям доверием, полагался на них во всем и, к несчастью для себя, доверял им еще и деньги из своего банка. Мне понятен механизм – он ссужал их казенными средствами для финансовых спекуляций, чтобы в очень короткий срок деньги вернулись в банковскую кассу. Но уж слишком часто Брэйк играл с огнем и однажды сильно обжегся. Двое приятелей обманули его – преимущественно тот, что был главным из двух, – и исчезли. Ему пришлось держать ответ за все. И он честно принял удар на себя. А удар оказался жестоким – десять лет тюрьмы. Естественно, что, отбыв срок, Брэйк захотел разыскать двоих бывших подельников. Хотите знать имена тех людей, мистер Фоллиот?

– Отчего же не упомянуть их, если они вам известны?

– Главный – Фалкинер Райе, – отозвался Брайс. – Второй, менее значительная фигура, был известен под фамилией Флуд.