Андрей Болотов - Шерлок Холмс и Сердце Азии

Вынужден заканчивать, вижу, как по набережной сюда идет мой брат. Думаю, он намерен немедленно вывезти меня из Петербурга, наверное в каком-нибудь дипломатическом сундуке, ведь люди с Лиговки украли мои документы.

Болотов! Спасите бедняжку Алексееву! И не доверяйте Воронцову-Дашкову. Прощайте, и храни Вас Бог! Может быть, свидимся.

Я не знал, что и думать, как подойти к этому делу. Но выбора не было – и ум, и сердце толкали меня вперед. Мне надо попасть во дворец. Но под каким предлогом я попаду туда без Симса или, правильнее сказать, Холмса? Я спасу вас, Юлия Федоровна, я уже иду!

Стоп. А сверток? Я развернул бумагу. Там был кляссер и в нем восемь бриллиантов. А также отмычка. На оберточной бумаге я обнаружил приписку: «Камни отдайте лично в руки императрице или герцогине. Я нашел их среди разбитых взрывом кирпичей в нижней части канала. Бомбист уронил их, но не стал искать, время в тот момент было для него дороже».

Я сжег письмо. Меня лихорадило. Императрица в Аничковом, это слишком далеко от Зимнего, да она и не примет меня лично. В свое министерство за помощью я пойти не могу, на слово мне никто не поверит, а сослаться на Симса я не вправе. Во дворце меня знает министр двора, но идти к нему я тоже не могу: по мнению Симса, у министра в этом деле свой собственный интерес. Начальник дворцовой полиции – человек министра, тоже отпадает. Пойти к герцогине – ее реакцию предсказать трудно. Но это, похоже, последний и единственный вариант.

Герцогиня, как мне было известно, занимала комнаты покойной императрицы Марии Александровны во втором этаже западного фасада дворца, входили туда с Дворцовой площади, через подъезд ее величества. Назвав дежурному лакею свое имя, я протянул ему адресованную фрейлине Наталии Оболенской записку, в которой просил ее сообщить герцогине, что бриллианты найдены и, если ей угодно, я могу немедленно их показать. В волнении ждал я в вестибюле, что мне ответят. Жизнь Юлии Федоровны висела на волоске, это сводило меня с ума. Я проклинал медлительную прислугу, надменную герцогиню, робкую фрейлину. И вот Натали явилась за мной в вестибюль.

– Вы Болотов? Да, я вас припоминаю, вы были тогда с покойной Юленькой Алексеевой. Пойдемте, герцогиня в восторге и нетерпении, у нее был гость, но он ушел.

– Граф Пемброк? – спросил я.

– О, – восторженно засмеялась фрейлина, – вы нисколько не глупее хваленого английского сыщика!

От удивления она даже остановилась, но я прибавил шагу, и она пошла быстрее.

– О нет, мои возможности гораздо скромнее, – ответил я.

– Тогда как вы догадались?

– Я видел герцогиню, вас и графа в великокняжеской ложе на «Орлеанской деве».

– И как вам спектакль? По-моему, ужасный! Совершеннейший сумбур.

– Уверяю вас, Чайковский прославит русскую музыку на весь мир. Дайте только срок.

Герцогиня подала мне для поцелуя руку.

– А где же мистер сыщик? – спросила она.

– Он вынужден был срочно уехать в Лондон по семейным обстоятельствам.

– Даже не подождал награды.

– Он не мог.

– Ну, показывайте. Где они?

Я протянул герцогине кляссер. Она раскрыла его, осмотрела содержимое.

– Чудесно, немедленно отправлю весточку императрице, она страшно нервничает, завтра приезжает его величество мой брат. Мы все успели вовремя.

– Но, ваше величество, дело еще не кончено, есть затруднение.

– Что за ерунда, какое еще затруднение?

– Я покорнейше прошу вас выслушать меня, не перебивая.

– Ну хорошо. Раз уж вы принесли бриллианты, говорите.

– Я, признаться, на это и рассчитывал. Из бриллиантовой кладовой с минуты на минуту похитят Сердце Азии.

– Что такое Сердце Азии?

– Большой красный алмаз.

– Он так называется? Но откуда вы знаете?

– Я с удовольствием расскажу вам все подробности, но сейчас дорога каждая минута.

– Кто же вор?

– Граф Пемброк.

– Да как вы смеете!

– Подумайте, завтра приедет государь, а Даниловский обнаружит пропажу Сердца. Ему придется доложить. Все усилия последних дней пойдут насмарку.

– Вы совершенно уверены в том, что говорите?

Я кивнул.

– Так бегите скорее к министру двора!

– Нельзя. У него в этом деле свой интерес.

Герцогиня глубоко задумалась.

– Эх, пан или пропал. – Она махнула рукой. – У меня здесь четыре казака личной охраны, они со мной с самого детства. Удавят его по-тихому, вынесут из дворца в сундуке и выбросят в Обводный. Виктория в Пемброке души не чает! Будет в ярости! Отлично! – Герцогиня даже захлопала в ладоши.