Мэтью Эллиотт - Шерлок Холмс пускается в погоню (сборник)

– Если вам знакомо мое имя, мистер Хартнелл, – спокойно ответил Холмс, – то вы знаете, что моя работа – знать то, о чем другие не догадываются.

– И что, как вам кажется, вы знаете обо мне?

– Вас шантажирует человек по имени Рюбен Фенстер, которого вы принуждены были два месяца назад поселить в своем доме и который превратил вашу жизнь в кошмар.

На лице Хартнелла промелькнуло озадаченное выражение.

– Что за черт? Это несусветная чушь! – воскликнул он. – Рюбен Фенстер, сэр, мой жилец. Он снимает у меня комнату последние три года. Ваше предположение, будто он занимается чем-то незаконным, обычная клевета!

– Тогда почему вы уступили мистеру Фенстеру вашу спальню, а сами спите в кабинете? – проговорил я, указав на раскладную кровать. – Будете это отрицать?

– Я ненавижу шпионов, сэр, просто ненавижу. Вы, полагаю, доктор Уотсон? Ну так вот, доктор, у меня есть причина спать в моем кабинете. И связана она с состоянием моего здоровья. Но распространяться о ней я не намерен.

– Возможно, вы боитесь незваных гостей, – небрежно обронил Холмс.

– Незваных гостей?

– Скажем проще: грабителей.

– Тогда зачем говорить про каких-то незваных гостей?

– Грабители ведь являются незваными, верно? Я подумал, что джентльмен, обладающий такой славной коллекцией…

Говоря это, Холмс с несвойственной ему наглостью потянулся к ожерелью на подставке, но Хартнелл оттолкнул его руку, как будто ставя на место непослушного школьника.

– Мистер Шерлок Холмс, – холодно произнес он, – вы явились в мой дом без предупреждения и без приглашения. Вы клевещете на моих друзей и вообще ведете себя не как джентльмен. Я больше ни минуты не стану терпеть эти глупости. Я должен попросить вас обоих немедленно удалиться.

Я последовал за Холмсом, который поднялся со своего стула.

– Если в ближайшие дни вы решите образумиться, мистер Хартнелл, – промолвил мой друг, – дайте знать. Адрес есть на визитной карточке. А пока позвольте пожелать вам приятного Рождества.

Хартнелл схватил карточку и прямо у нас на глазах порвал на мелкие кусочки. Затем вскочил со стула, бросился к двери и распахнул ее.

– Убирайтесь! – выкрикнул он. – Оба убирайтесь!

Я был рад покинуть разъяренного хозяина дома, с силой захлопнувшего за нами дверь кабинета.

Невыносимо самодовольный слуга Блэтчер открыл входную дверь, торопясь выставить нас вон, но нам преградил путь какой-то джентльмен, стоящий на верхней ступеньке. Он с удивлением осмотрел нас, ласково улыбнулся и зашел в дом, сняв цилиндр с седых кудрей.

– Мистер Рюбен Фенстер, я полагаю? – спросил Холмс.

– Так меня зовут, сэр, – ответил Фенстер мягким голосом. – Простите, если мы встречались в прошлом. Боюсь, я не припоминаю…

– Меня зовут Шерлок Холмс, а это мой коллега доктор Уотсон.

Фенстер кивнул:

– Приятного вам Рождества, джентльмены. Погодите! Как вы сказали? Шерлок Холмс?

– Верно, мистер Фенстер.

– Что-то пропало?

– А что, по вашему мнению, здесь могло пропасть, сэр? – дерзко спросил я.

– Представить себе не могу. Вероятно, вы друзья мистера Хартнелла?

– Знакомые, – сообщил Холмс. – Мы его навестили, чтобы пожелать веселого Рождества.

– Очаровательно! Просто, когда слышишь имя Шерлока Холмса, сразу думаешь, будто произошло какое-то страшное злодейство. Должно быть, это очень утомительно. Как жаль, что вы уже уходите, джентльмены! Я бы с удовольствием послушал некоторые ваши истории. Вероятно, они восхитительны. Боюсь, моя собственная жизнь в сравнении с ними очень скучна.

– Ну, я не сомневаюсь, что мы очень скоро снова встретимся. Доброго вечера, мистер Фенстер.

Когда мы вышли на улицу, пошел снег. Вместо того чтобы сразу взять кэб, Холмс предложил пройтись, заявив, что морозный воздух активизирует мыслительные процессы.

– Я хочу поразмыслить, потому что в этом деле для меня многое неясно. Могу сказать, что наша маленькая вылазка вопросов породила больше, чем дала ответов. Скажите, Уотсон, какое у вас сложилось впечатление о Рюбене Фенстере?

– Думаю, все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он, должно быть, очень искусный притворщик, с этой его обходительностью и мягким голосом.

– А я нахожу его очень интересным, особенно правый манжет. А что насчет Теодора Хартнелла?

– Ясно, что Фенстер запугал его до полусмерти. Уверен, ни одно слово правды не слетело с его губ за все время разговора. Жаль, что там не было Кэти, она бы выступила свидетелем.