Вольфрам Флейшгауэр - Пурпурная линия

«Мы, Генрих Четвертый, милостью Божьей король Франции и Наварры, обещаем и клянемся перед Богом и даем господину Франсуа де Бальзаку, господину д'Антрагу, кавалеру нашего ордена, наше честное королевское слово выбранную нами в спутницы его дочь Генриетту-Екатерину де Бальзак, если она в течение шести месяцев, считая с сего дня, забеременеет и разрешится от бремени сыном, взять в законные супруги и открыто и перед лицом Святой Церкви, со всеми подобающими торжествами и соблюдением обычаев, заключить с ней брак. Для подкрепления данного нами обещания заверяем и клянемся в вышеизложенном и обязуемся подтвердить и возобновить все сказанное нашей печатью, как только получено будет нами от нашего Святого Отца Папы расторжение нашего брака с Маргаритой Французской и его позволение на заключение по нашему усмотрению нового брака. Для всеобщего сведения нами составлено и подписано в лесу Мальзерб, сего дня, первого октября 1599 года».

Хочу сказать, чтобы покончить с этой историей, что Генриетта вскоре действительно забеременела, что поставило Генриха в высшей степени в затруднительное положение на несколько следующих месяцев. В нарушение данного обещания король продолжал вести переговоры с Флоренцией относительно размеров приданого Марии де Медичи. Весной 1600 года было официально объявлено о предстоящем осенью бракосочетании с флорентийской принцессой. Угроза Генриетты устроить дипломатический скандал с помощью компрометирующего письма в случае, если король не откажется от своего клятвопреступления, стала причиной лихорадочных попыток французского двора выкупить у Бальзака злосчастный документ. Дело в конце концов снова разрешилось благодаря «несчастному случаю». Во время пребывания в замке Фонтенбло у Генриетты на седьмом месяце происходят преждевременные роды. Согласно документам, в окно покоев Генриетты ударила молния, что и послужило причиной страшного испуга и преждевременных родов. Ребенок, мальчик, родился мертвым.

Стареющий король был не в состоянии противиться прелестям молодых женщин и из-за своих любовных историй ставил королевство на грань банкротства. Механизм всегда был один и тот же. Легкомысленное обещание жениться на очередной содержанке ставило государство на грань политического кризиса. «Несчастные случаи», происходившие по воле небес, позволяли избежать политических проблем. Габриэль «неожиданно умерла» за неделю до свадьбы от «таинственной болезни». Генриетта д'Антраг в результате «удара молнии» потеряла сына — свой «пропуск к трону».

Случайность? Может быть. Если верить свидетельствам, то Генриетта была обманута, унижена и проведена. Играл ли Генрих в ту же игру с Габриэль, оставляя ее до последнего момента в полной уверенности относительно скорой свадьбы, но на деле наверняка зная, что никакой свадьбы не будет?

Другими словами, не велись ли переговоры с Флоренцией в то время, когда Габриэль считала, что находится в двух шагах от трона? И если да, то почему эти переговоры не были нигде документированы?

Неужели они были столь секретными, что до сих пор невозможно отыскать никаких их следов?

Я занимался этой темой почти пять лет, но в конце концов зашел в тупик. Между тем я был уверен, что художник — или тот, кто заказал ему луврскую картину, — хотел намекнуть королю на двусмысленность положения его фаворитки.

Отнюдь не сестра Габриэль с торжествующим видом держит ее за сосок. Женщина слева должна быть Генриеттой д'Антраг, следующей после Габриэль дамой в длинной череде фавориток, вступавших с королем в «морганатические браки», становясь «женами левой руки». Именно левой рукой трогают грудь Габриэль, да и сама она держит кольцо в левой руке. Картина являет собой издевательскую насмешку над предметами страсти Наварры, всеми невидимыми, но одновременно и вызывающими сочувствие жертвами его «побочных браков», которые выставлены здесь, как куколки, судьба которых ясно представлена прозрачными символами.

Но чего стоит самая прекрасная теория без доказательств?

Я решил еще раз перечитать почту посла Фердинанда де Медичи при французском дворе. В 1991 году я провел в парижской Национальной библиотеке несколько недель и проработал шеститомное издание «Négociations diplomatique de la France avec la Toscane». Это была нелегкая задача, так как большинство писем было представлено на староитальянском, и, кроме того, содержание их зачастую камуфлировалось, чтобы скрыть щекотливые вопросы иносказаниями, за которыми невозможно было угадать реальных действующих лиц. Но самым большим затруднением было то, что издание Дежардена-Канестрини обрывалось в том самом месте, где начиналось самое интересное. Пробел в издании охватывал несколько месяцев, предшествовавших внезапной смерти герцогини. Переписка возобновилась лишь через три четверти года.