Оливер Пёцш - Крепость королей. Расплата

Он вдруг замолчал. Заслышав медленные, шаркающие шаги, Агнес снова задрожала в его объятиях.

«Неужели этот кошмар никогда не закончится?» — подумала она в отчаянии.

Матис осторожно поднялся, взял камень, выбитый с галереи во время схватки с графом, и с обломком в руке стал дожидаться незваного гостя.

Теперь послышался хрип, к нему добавился кашель; звук становился громче. Вот человек повернул из-за угла. Он скорее ковылял, чем шел, держался за колонны и продолжал переставлять ноги. На пол капала кровь.

Мельхиор.

Он был при смерти. Из плеча его по-прежнему торчал арбалетный болт, однако и во многих других местах на камзоле проступили багровые пятна. Правая рука, до сих пор сжимающая шпагу из смертоносной толедской стали, безвольно повисла. Вопреки всему, он улыбался.

— А… все же мне довелось увидеть вас напоследок, юная Агнес.

Как в прежние времена, Мельхиор сдержанно поклонился, но в этот раз из этого ничего не вышло. Лжеменестрель рухнул на колени и закашлялся кровью. Потом ухватился за колонну и с трудом поднялся.

— Я… я уж боялся, что придется спасать вас еще и от ужасного супруга, — продолжил он, запинаясь. — Но вы, слава Богу, управились сами. Как любезно с вашей стороны…

Он прикрыл глаза. Из раны в плече продолжала сочиться кровь.

— Не то чтобы я страшился схватки. Но мне сейчас немного… нездоровится.

— Граф убит, — ответил Матис холодно. — И двое ваших противников, видимо, тоже.

Мельхиор кивнул.

— Несносные… комары. Искололи меня всего. Если бы не плечо…

— Нам, наверное, следует поблагодарить вас, — перебил его Матис. — Все-таки вы помогли Агнес убежать. Только вот я что-то не чувствую благодарности. Почему, интересно?

— Вы… так и не поняли, мастер Виленбах, — лицо фон Таннингена стало белым, как камень за его спиной. — Над… Рейхом нависла угроза! У меня… не было выбора. И все-таки я должен попросить у вас прощения. Мне… мне не следовало связываться с этим безумцем. Только теперь, в соборе, вы открыли мне глаза. Ваши видения… — он улыбнулся Агнес и перекрестился. — Я причастился божественного провидения. Теперь можно спокойно умереть.

Агнес невольно отступила на шаг.

— Уж и не знаю, было ли это провидением, — ответила она нерешительно. — Возможно, это просто совпадение. Копье было спрятано в зазоре, кто угодно мог найти его до меня.

Мельхиор покачал головой.

— Это провидение, знак Божий. Я уверен.

Тяжело дыша, он пошарил в кармане пропитанного кровью камзола и достал свернутый, потрепанный документ.

— Родословная ваших предков, Агнес, — пояснил он с трудом. — Она снова ваша. Ваша судьба, а с ней и судьба всей империи, теперь лишь в руках Господа. Родословная укажет вам путь и подскажет, что делать.

Лжеменестрель снова запустил руку в карман, вынул кольцо и вместе с документом протянул Агнес.

— Вот, возьмите. Похоже, кольцо принесло мне одни только несчастья… Мне не следовало забирать его у вас. И все-таки… можете вы простить меня?

Агнес приняла пергамент и кольцо, удивительно холодное на ощупь.

— Я… вас прощаю, — ответила она.

— Благодарю, вы слишком милостивы, — Мельхиор вцепился в колонну и устремил на Агнес тоскливый взгляд. — Святое копье… Можно мне взглянуть на него еще раз?

— Его у нас нет, — вмешался Матис. — Оно нам теперь и не нужно. До недавнего времени я думал, что должен изменить с его помощью мир. Но это в прошлом, — он небрежно кивнул на черепичную крышу внизу. — Оно лежит где-то в водостоке. Скоро его засыплет листвой, покроет грязью и птичьим пометом. Пусть гниет там ближайшие лет триста. Мне нет никакого дела.

Мельхиор уставился на него, раскрыв рот.

— Но… святое копье… — прошептал он. — Его нельзя…

В это мгновение послышался отдаленный клекот. Он становился все ближе. Наконец в свете восходящего солнца над четырехгранным куполом показалась крупная птица. Она расправила крылья и спикировала на черепичную крышу. Агнес прищурилась, чтобы лучше видеть, но солнце светило прямо в глаза. Под яркими лучами роса переливалась бликами, превратившись в сверкающее море, и птица утонула в его глади. Потом она вдруг вынырнула, но разглядеть ее так и не получилось. Мгновением позже птица пролетела прямо над ними.

Она держала в когтях серый сверток в локоть длиной.

— Святое копье! — выдохнул Матис. — Она же схватила святое копье!

Птица совершила над ними круг, потом полетела прочь и, словно на прощание, прокричала. Теперь Агнес не сомневалась.