Антон Кротков - Загадка о тигрином следе

Впрочем, Насыров не производил впечатление жестокого и равнодушного к чужим страданиям сборщика подати, отнимающего последний кусок хлеба у дехкан. Одеждой и манерами он сам мало чем отличался от бедняка: носил подвязанный кушаком драный войлочный халат, из которого торчали пучки жёлтой ваты, выцветшую тюбетейку и стоптанные ичиги из козловой кожи; ел руками, не признавая столовых приборов. И при этом, несмотря на такие малогигиеничные привычки, похоже обладал вполне крепким – настоящим крестьянским здоровьем.

Ссадины на его лице заживали на удивление быстро, искажённые гематомами черты лица почти пришли в норму. И оказалось, что у него приятная, даже благородная внешность и прямой чистый взгляд. Он был черноволос, подтянут и крепок.

– Ваше начальство либо совсем недальновидно, либо крайне небрежно относится к кадрам. Как они могли послать вас одного на такое опасное задание! – недоумевал Луков.

Уполномоченный признался, что не столько боялся деревенских, сколько рыжего бека – Джунаид-хана.

– Как, разве он рыжеволос? – переспросил, не знавший такой подробности Луков.

– Как лис! – подтвердил Насыров. – Поэтому его курбаши в знак личной преданности хозяину носят шапки из этого зверя. А «чёрным ханом» его зовут для устрашения простого люда. Чтобы народ думал, что он демон. Все мелкие басмаческие шайки признали над собой его власть. А тех немногих главарей, которые упрямились, тигр убил.

Насыров поведал Лукову несколько леденящих кровь историй о зверствах, чинимых «Чёрным ханом» и его бандитами. Басмачи регулярно совершали неожиданные нападения на крупные поселки и даже города. Нападения на кишлаки сопровождались, как правило, поголовным истреблением русского населения и всех заподозренных в сочувствии к советской власти мусульман. Захваченные в плен красноармейцы подвергались мучительной смерти, в частности, в кишлаке Кокджар был зверски уничтожен гарнизон полка красных коммунаров. Причём всадники Джунаид-бека были очень мобильны, умели переправляться через реки без бродов, могли спать в седле, поэтому часто преследование их не приносило результата. Впрочем, иногда бандитов всё же настигали…

Несколько месяцев назад Джунаид со своей бандой перехватил продовольственный транспорт, шедший по Куршабо-Ошской дороге в город Ош. Транспорт сопровождался красноармейцами и продармейцами, каковых было до 40 человек. При транспорте находились гражданские, в том числе женщины и дети. Были как русские, так и мусульмане. Вез транспорт пшеницу – 1700 пудов, мануфактуру – 6000 аршин и другие товары. Джунаид со своей шайкой внезапно напал на транспорт из засады. Часть охраны была перебита, часть бросила оружие в расчёте на пощаду. Но Джунаид-бек никого и никогда не щадил. По его приказу начались зверства: красноармейцев сжигали на костре, подвергали другим жутким пыткам; детей бандиты рубили шашками, разбивали им головы о колеса арб. А некоторых разрывали на части, устраивая с ними игру «в скачку», то есть один джигит брал за одну ногу ребенка, другой за другую и начинали на лошадях скакать в разные стороны, отчего ребенок разрывался. Женщин насиловали, отрезали им груди, носы и уши, выкалывали глаза. У беременных распарывали живот, плод выбрасывали и разрубали. Практически никому из охраны и пассажиров транспорта не удалось выжить.

После своих налётов банда уходила от преследования в горные районы Ферганы или в высокогорный Памир. После зверского нападения на транспорт бандитов гнали особенно настойчиво. Уходя от идущих по пятам красных, Джунаиду пришлось забираться в горы всё выше и выше.

Тут Насыров упомянул, что слышал, что два отряда, посланных преследовать неуловимого оборотня – один из Ташкента, другой из Чимкента – будто бы сошлись в предгорьях, и по ошибке с остервенением начали бой. Много красных бойцов полегло от дружественного оружия, прежде чем противостоящие друг другу командиры разобрались в чём дело. После этого, объединившись, поредевшие эскадроны продолжили преследование.

Они гнали Джунаида к заснеженному Александрийскому перевалу, который был непроходим в это время года. С кучкой приближённых Джунаид уходил по глубокому снегу от идущих по его следам бойцов. Его травили как загнанного зверя. Он ежедневно терял своих людей. Обмороженных и раненых оставлял в юртах и кишлаках с пачками николаевских кредиток на груди, а с остальными пытался прорваться сквозь заснеженные горы. Последнего своего спутника бек с полным безразличием бросил умирать в шалаше, предварительно сняв с него тёплые носки и не оставив даже куска хлеба.