Антон Кротков - Загадка о тигрином следе

Мануйлов привёл с собой только восемь всадников, хотя в Ташкенте Лукову обещали, что у него должно быть сорок сабель. Выяснилось, что отряд попал в засаду, из которой командиру чекистского отряда удалось вырваться лишь с горсткой бойцов. Они проскакали 200 вёрст почти без передышки. Уцелели лишь самые выносливые чоновцы. Их сгорбившиеся костлявыми хребтами, сухие и крепкие кони выглядели, как и их седоки, измождёнными до крайности. Но, не смотря на выпирающие рёбра лошадей и их обвислые крупы, Одиссей, не задумываясь, выбрал бы себе такого «кощея» – перед предстоящим походом большая удача заполучить коня, доказавшего на деле способность спасти жизнь своему седоку. О том, что пребывание в седле недавно доставляло ему немало физических страданий, Одиссей теперь не думал.

Когда весь состав экспедиции собрался на станции, Одиссей во главе своего «штаба» устроил смотр своему «войску». Молодого мужчину переполнял гордость. Неужели это ему не сниться?! Он во главе собственной научной партии, как и предсказывал ему старый генерал! Все ожидают его распоряжений…

По приказу Одиссея снаряжение и припасы ещё раз были самым тщательным образом проверены. Палатки, вода, продукты, сено для животных – после сверки со списками грузятся на выносливых киргизских лошадок, мулов и верблюдов.

С особым вниманием Одиссей следил за навьючиванием научного снаряжения – того, что прислали из Москвы взамен утраченного в пути. Его он привёз с собой железной дорогой в нескольких громоздких чемоданах. Личное сокровище молодого начальника экспедиции состоит из запасов бумаги для ботанических сборов, карт, а также различных инструментов для точной топографической съемки, геологических работ и метеорологических наблюдений.

Но все эти гипсотермометры, секстанты и анероиды мало чего стоят в глазах простых красноармейцев, поэтому Лукову приходится лично приглядывать за тем, чтобы ничего не было разбито. Но даже у него на всё не хватает глаз. В результате сразу оказываются повреждены несколько пластинок и коробка с негативной лентой к киноаппарату фирмы «Эклер». И лишь в самый последний момент верный юный индиец Георгий, который постоянно проявлял себя удивительно способным малым, всё схватывающим буквально на лету, успел спасти от неловкого грузчика переносную метеорологическую станцию. К счастью, в целом пока потери в оборудовании минимальные. И в путь молодой учёный готовится выступить во всеоружии.

*

Как-то Наполеон в припадке меланхолии произнёс: «Ваша Европа – кротовая нора. Только в Азии, где живёт 700 миллионов человек и расстояния от деревни до деревни такие же, как от Парижа до Стамбула, могут совершаться великие походы». И вот она, – эта самая Азия, – великий и таинственный затерянный мир! Несмотря на сотни проникавших сюда прежде экспедиций, пространство это было изучено крайне мало. Эпоха великих географических открытий затронула этот край в наименьшей степени. Карта была здесь не слишком надёжным помощником путешественника. Поэтому надо было быть постоянно готовым к встрече с необычным и шокирующим…

Культурная полоса закончилась через пару вёрст от станции и началась дикая степь с густыми порослями колючки и саксаула. Фактически это была вражеская территория. Командир ЧОНа Мануйлов со своими людьми держался настороженно. Перетянутые крест-накрест ремнями чекисты сидели в сёдлах небрежно, но свои кавалерийские карабины держали наготове. Рядом с лихими наездниками сытый и дородный археолог, величественно сидящий на подушке, подложенной между седлом и седалищем, выглядел комично. Кенингсон неторопливо перебирал чётки и с любопытством осматривал окрестности. За ним на осле ехал тощий дворецкий археолога и клевал носом в ослиные уши. Дальше шла запасная лошадь с его персональной палаткой и утварью.

Кенингсон казался туристом, который перепутал военную вылазку, какой фактически являлась данная экспедиция, с археологической поездкой на пленэр мирного времени.

Не менее странное впечатление производил комиссар Лаптев. С ним снова произошла странная метаморфоза с тех пор, как экспедиция сошла с бронепоезда. Гранит был увешан оружием, в том числе антикварным из коллекции великокняжеского дворца – великолепными саблями в позолоченных ножнах, коллекционными пистолетами, карабинами ручной работы. В результате Лаптеву часто приходилось слезать с коня и идти пешком, чтобы хотя бы на время облегчить изнурённую непомерной тяжестью лошадь. Но при этом мало что понимающий в кавалерийском деле комиссар не собирался отказываться от своей «антикаваллерийской роскоши». Даже опасность отстать от отряда и стать добычей вражеского разъезда не заставила его изменить своим пижонским привычкам.