Антон Кротков - Загадка о тигрином следе

Вокруг было столько соблазнов! Разнообразная выпечка, стопки пресных лепешек, которые здесь использовали вместо хлеба. Но они могли быть изумительно вкусными, если есть их с арбузом и дыней или намазав абрикосовым вареньем. Двоим хорошо одетым русским продавцы наперебой предлагали пробовать свой товар в расчёте, что они захотят его купить. Генерал, а за ним и его молодой товарищ с удовольствием дегустировали на ходу вяленую дыню, сушеные яблоки, изюм, разные сорта халвы и шербета и ещё какие-то экзотические сласти.

Однако большинству посетителей рынка на это изобилие можно было только смотреть и облизываться. И никто не роптал на торгашей-мироедов, заламывающих цены. Это могло показаться странным, но здесь в Ташкенте советская власть не препятствовала частной торговле, как это произошло в большевистской России. Сказывалось то, что Туркестанская республика лишь формально входила в состав советского государства, а фактически являлась самостоятельной автономией со своими особыми законами. Правда, крупные частные предприятия всё же были национализированы, однако большинство мелких лавок и заведений полукустарного и кустарного типа были оставлены их хозяевам с обязательством платить государству налоги. И даже не смотря на продовольственный кризис и умирающих от голода бедняков, власти закупали зерно и другие продукты у землевладельцев и посредников по твёрдым ценам. Столь неожиданно терпимое отношение революционеров к мелкому частнику способствовало тому, что свободная торговля в Туркестане сохранилась, а те, кого в России объявили буржуями-мироедами и врагами народа, ощущали себя вполне комфортно. И охотно доставляли товар в города.

Между тем, кажется, они пришли. Генерал быстро сунул провожатому деньги и тот мгновенно растворился в толпе. Они подошли к одной из лавок. У её дверей сидел старик, одетый в белый чесучовый халат. Его большой живот был обвязан цветными бухарскими шелковыми платками. На жирном лице почти небыло растительности. Узкопосаженные монгольские глаза смотрели лениво из-под седых бровей. В руках толстый купец перебирал длинные черного дерева четки. Перед входом в магазинчик находился прилавок. Он был завален всяческим товаром, начиная с пуговиц и ситца и заканчивая керосиновыми лампами и чугунными утюгами разных размеров и форм.

– У вас остались те деньги, что я выдал вам два дня назад? – зашептал на ухо Одиссею генерал.

– Да. Я потратил совсем немного.

– Тогда купите у него что-нибудь, да выберите вещицу подороже.

– Почему именно у него?!

– Мы должны купить товар у старого Рахматуллы-бая и «поесть» с ним чаю. Но чтобы нас пригласили в лавку, надо показать себя стоящими клиентами.

– Салам алекум – поздоровался генерал, слегка кланяясь. Луков тоже кивнул.

– Мой друг желает приобрести… – генерал замешкался, подыскивая среди груды товара, что-нибудь подходящее. «Нет, только не это!» – мысленно взмолился Луков, когда понял, на что генерал собирается истратить все его деньги. Но именно в самое бесполезное и самое дорогое из того, что тут было, Вильмонт и ткнул пальцем. Огромная граммофонная труба, конечно, не могла не привлечь его внимание – во-первых, она ослепительно сверкала на солнце, притягивая взгляд. А во-вторых, стоила так дорого, будто была отлита не из меди, а из червонного золота.

Однако деньги Одиссея были потрачены не зря. Хозяин лавки был приятно взволнован.

– Вы можете купите у меня и сам граммофон. У меня есть прекрасная машина французской фирмы «Пате» с сапфировыми запасными иглами и набором пластинок.

Приказчики тут же вытащили из лавки указанный аппарат, водрузили его на предварительно накрытый куском материи табурет, и стали крутить пластинки с записями модных лет десять назад песен, романсов, арий из опер, юмористических рассказов и даже уроков французского языка и голосов животных.

Под конец демонстрации из трубы вдруг послышались вздохи и вскрики весьма пикантного характера. Приказчик сделал вид, что смущён:

– Не пойму, как это к нам попало.

Однако же вместо того, чтобы сменить пластинку, он просто перевёл граммофонную иглу на другое место. Игривый голосок принялся весело распевать о прелестях свободной любви. Похоже, желая особо заинтересовать клиентов-мужчин, приказчик, как бы случайно, поставил пластинку с записями порнографического содержания – нецензурными куплетами, романсами, рассказами и даже звуками полового акта.