Елена Руденко - Долгий летний праздник

Я говорю спокойно, но нотки волнения скрыть не удаётся.

— А мсье Жак Брион, вы знаете, как он погиб? — задаёт Лемус странный вопрос.

— Да, это было на охоте, лошадь понесла, — отвечаю я. — А разве это имеет отношение к делу?

— Всякое может быть, — пожимает она плечами. — Вы были хорошо знакомы с ним?

Хм… вот тут я и влип… были дела… были… Но ничего противозаконного! Скрыть от нее? Нет, нельзя… Если они потом узнают, будет хуже…

— Да, — с трудом произношу я, — я начинал у него свою карьеру, был мелким служащим. Но я быстро ушёл от него…

Лемус делает пометки в своей записной книжке.

— Надеюсь, вы сохраните это в тайне, — строго говорю я, — вы понимаете, моя репутация…

— Будьте спокойны, — кивает она, — сказанное вами не получит огласки!

Наконец девушка уходит. Я закрываю за ней дверь. Ох, боюсь, что у меня будут большие проблемы. Надо что–то делать? Но что?

Я, Мадлен Ренар, приняв ванну, лежу на кровати. Ох, как гудят мои бедные ноги! Как мне плохо! Я закрываю глаза.

— К вам мсье Барнав, — раздается голос Дорины. — Простите, но я не смогла его удержать.

Я устало приподнимаюсь на локте. Барнав пришёл явно не вовремя. Сейчас я усталая и злая. Пусть пеняет на себя.

А вот и он. Ах, какой красавчик!

— Мадам, вы заставляете меня страдать, — начинает Барнав, — последнее время вы слишком благосклонно относитесь к Робеспьеру. Я слышал, вы с ним ужинали… Осмелюсь заметить, это причиняет мне боль… Не составит труда догадаться о ваших отношениях…

Что–то он выбрал неудачную тему, особенно на данный момент. Сейчас я готова разругаться с этим нахалом!

— Приберегите сии слова для вашей жены! — перебиваю я его, мой голос звучит спокойно, ровно, с тенью усталости. — Мне безразлично, что вам неприятно! Я больше думаю о политике. С каждым разом ситуация становится все менее благоприятной, а вы ничего не можете изменить! Робеспьер достоин большего уважения, хотя его политика противоречит моим личным интересам. Кстати, вы в курсе, что учинили кордельеры во главе с этим ужасным Дантоном? Они составили петицию об отстранении короля! Вы понимаете, чем это чревато?

Мой тон заставляет Барнава позабыть о ревности.

— Одни кордельеры нам не опасны, — отвечает он. — Дело будет гораздо серьезнее, если петицию поддержат в Якобинском клубе. А этого не будет!

Я начинаю устало хохотать.

— Вы планируете помешать этому? — спокойно спрашиваю я. — Неужели вам до сих пор не ясно, что в этом клубе вас давно не замечают! Там все слушают только Робеспьера! Все зависит от него. А как поведет себя этот человек, даже я не могу предположить, хотя знаю его с юности.

— Мадлен, вы разбиваете мне сердце! — Барнав пытается перевести разговор на другую тему. — Выходит, вы меня никогда не любили!

Опять эта «музыка». Неужели он не видит, что сейчас я не в состоянии признаваться ему в любви. Я хочу одного — чтобы меня оставили в покое!

— Хватит! — перебиваю я. — Сердце у вас продажное, как душа! Вы любому продадите себя за деньги. Думаете, я не знаю, что вы служите двору и встречаетесь с королевой? Когда вас назначили сопровождать беглецов королевской крови назад в Париж, вы прямо–таки расстилались перед Марией — Антуанеттой. Эта мадам тоже пустила в ход всё свое кокетство. Не знаю, кто из вас кого соблазнял, но зрелище было весьма любопытным. Жаль, я не видела. И после этого вы смеете клясться мне в любви!

Я говорю это спокойно, без эмоций.

— Мадам, осмелюсь заметить, что вы не правы! Меня можно обвинить в любых грехах, но не в продажности! — возмущенно восклицает Барнав.

— Оставьте меня! — приказываю я. — Прошу вас, решите проблему с петицией. Я заплатила вам двадцать тысяч, так что будьте добры их отработать! Лишь потом я послушаю ваше любовное вранье, если у меня будет хорошее настроение.

— Простите, мадам, какие двадцать тысяч?! — восклицает он. — У меня нет долгов.

Мне остаётся только печально улыбнуться.

— Как вы забывчивы! — качаю я головой. — Вспомните, когда вашему клубу были срочно нужны деньги? Я вам любезно дала в долг. Даже взяла с вас расписку, я храню её.

— Но это другое дело, я взял эти деньги для нужд клуба! — горячо восклицает Барнав. — Я взял на себя всю ответственность за возврат долга!

— Но до сих пор не вернули, — отмечаю я, — будем считать это платой за ваши труды. Ладно, не будем об этом. Простите меня. Я сегодня не в духе.

Я выплеснула все эмоции на Барнава. Хватит, хватит. Нужно сдерживать себя. К тому же ссора с этим человеком мне не нужна. Я закрываю глаза и откидываюсь на подушки.