Максим Кузьменко - Масоны из провинции

Сергей не знал сколько времени до рассвета, Алексей Николаевич говорил, что по его прикидкам, еще часа три. Времени оставалось достаточно, генерал выбрал место для своей засады, как-раз на опушке рощи были превосходные заросли орешника. Кибитку решили поставить в том месте где роща сходилась с неглубоким оврагом, который, со стороны Александровска огибал пригорок на котором стояла мельница. Со стороны замка Попова перед мельницей было чистое поле. Получалось что роща находилась справа от мельницы, если смотреть стоя спиной к городу, слева лежал сам хутор, тут же овраг, а прямо чистое поле. Лучше и не придумаешь.

Сергей будет ждать недалеко от оврага, чтобы в случае чего, сразу бежать к повозке, овраг был неглубок, поэтому лошадь без проблем из него выбегала, орешник Алексея Николаевича тоже находился рядом.

— Вот, держи. — Алексей Николаевич вложил в руку Сергею тяжелый револьвер. — Надеюсь что до этого не дойдет. — и он выудил из темной кибитки десятизарядную «берданку». — Пошли. — мужчина взял лошадь под узды, та тихонько заржала и пошла за ним. — Холодает, скоро рассвет. — поделился он своими наблюдениями.

Сергей шел и радовался что додумался еще перед отъездом из тетушкиного дома натянуть на свои лакированные туфли калоши, иначе он уже давно-бы промочил ноги, а это чревато последствиями. Алексей Николаевич был лучше подготовлен для такого рода прогулки, на нем были сапоги с высоким голенищем.

— А что Никифор, не удивился? — вспомнил Сергей вопрос который интересовал его.

— Нисколечки, он то и сам не сильно рад этим собраниям. Он из тех немногих кто своим детям запретил туда ходить.

— А супруга его, дети? Не прознают?

— Это ты к чему? — не понял вопроса Алексей Николаевич.

— К тому что если Григорий Попов узнает что Унге спрятали у Никифора, могут возникнуть проблемы у самого трактирщика. А мне не хотелось-бы его подставлять.

— Да нет, — махнул рукой генерал. — дети его лишнего в жизни никому не скажут, так воспитаны, а Настасья по причине болезни из покоев своих редко выходит. Нет, из его дома ничего не выйдет. — заключил он. — Тихо.

Мужчина прислушался, точно! Кто-то скачет. Сергей услышал как клацнул взведенный курок, положил правую руку на рукоять своего пистолета.

— Барин генерал. — негромко звал голос со стороны оврага.

— Я тут, Гнат. — так-же негромко ответил Алексей Николаевич.

Они уже почти обошли мельницу, и стояли возле рощи, туда подъехал Гнат.

— Ось ваша люлька, все передав. Только, бариня..- он немного замялся.

— Та говори уже. — засмеялся Алексей Николаевич.

— Сказала шо голову вам выдырвэ. — смущено закончил фразу Гнат.

— Ну другого я и не ждал. — снова со смехом ответил мужчина. — Держи обещанное. — он протянул Гнату деньги, тот хотел отпереться и не взять, но Алексей Николаевич настоял. — Детям конфет купишь. — Гнат со вздохом принял награду. — Сколько времени, не знаешь?

— Да светать скоро будэ. Ну я пойду?

— Давай, счастливо. — попрощался с мужиком Ларин. — Пошли ждать. — обернулся он к Сергею, и они направились занимать свои места.

Дождь закончился, поднялся ветер, казалось что сырой, холодный воздух пробирает до самых костей. Ночная мгла начала сменятся утреней серостью. Мир все еще не приобрел свои краски, все вокруг было серо и уныло. Где-то на хуторе кричал петух, приветствуя очередной, пасмурный день, начала лаять собака. Сергей набрался терпения, он всматривался в белесый горизонт, пытаясь хоть что-то увидеть. И спустя короткий промежуток времени увидел одинокий силуэт, идущий по полю. Юноша потер глаза, нет, это не мираж, со стороны имения Поповых действительно кто-то шел.

— Sie sind ein?(Вы один?) — спросил Унге, на нем был накинут атласный балахон черного цвета, но это не спасало от утреннего холода, его буквально колотило.

— Nein, mir mein Freund.(Нет, со мною мой товарищ).- спокойно отвечал Сергей. — И прошу, можно по-русски.

— Хорошо. — дрожащим голосом ответил Унге.

Со стороны рощи раздался хруст веток, это Алексей Николаевич вышел из своей засады. Унге немного испугался и даже дернулся, посмотрел на Сергея, тот спокойно кивнул, немец посмотрел на вышедшего из зарослей мужчину.

— Доброе утро! — поздоровался Ларин.

— Добхое! — ответил Унге.

Еще несколько минут они смотрели друг на друга, потом, все трое, пошли к повозке. Нужно побыстрей убраться отсюда, пока их не увидели любопытные. Алексей Николаевич отдал замершему немцу свой кожух, все забрались в кибитку.