Дмитрий Лехович - Генерал Деникин

Движение на Ставрополь в начале августа не входило в намерения добровольческого командования. Но, стремясь не допустить повторения участи Кисловодска, генерал Деникин решил послать на поддержку Шкуро части своей армии. Антон Иванович сознавал, что наперекор расчетам он втягивался в события, которые неизбежно должны были отвлечь его силы и внимание от ближайших дел.

Несмотря на большие потери, армия Сорокина к тому времени тоже сильно увеличилась. Кроме таманской группы, в нее влились демобилизованные солдаты бывшего русско-турецкого фронта. Армия Сорокина насчитывала тогда до 150 тысяч бойцов при 200 орудиях. Она постепенно выходила из морального кризиса, в который повергли ее беспрерывные неудачи и поражения. Причиной перемены в настроении были иногородние. По сведениям в штабе генерала Деникина, они предъявили требования к своему командованию «прекратить отступление, реорганизовать фронт и затем наступать»…

Красное командование было готово идти навстречу этим желаниям, но появились разногласия относительно дальнейшего плана кампании, личная неприязнь.

Вражда в советских верхах не помешала красным отбить у добровольцев Армавир и Ставрополь. Но через двадцать восемь дней жестоких боев красные части с большими потерями вынуждены были отступить. Ставрополь был взят белыми войсками 2 ноября,

Бои за этот город нанесли Северо-Кавказской Красной армии самый сильный удар за всю кампанию. Она продолжала сопротивляться, проявляла большое мужество, переходила иногда даже в наступление, но оправиться от поражения под Ставрополем не смогла.

К началу ноября Кубанская область была окончательно освобождена от большевиков, а к началу февраля 1919 года, - закончена задуманная генералом Деникиным операция по освобождению всего Северного Кавказа.

Узкими и извилистыми дорогами Деникин, наконец, добрался до того перекрестка, откуда открывался широкий путь к центру России. И можно было подумать о свержении советской власти в Москве.

Во Втором кубанском походе отличилось немало командиров. В пехоте: генерал Казанович, полковники Дроздовский, Кутепов, Тимановский, произведенные за боевые отличия в генералы. В кавалерии: генерал Покровский, полковники Улагай, Топорков, Науменко, Бабиев, партизан Шкуро.

Но больше других - недавно прибывший в армию генерал барон Петр Николаевич Врангель.

Деникин видел, что в условиях гражданской войны подвижность и маневр кавалерии имели первостепенное значение. Поставив целью создать мощную конницу, он искал человека, которому можно было доверить дело. Среди тех, кто служил в его армии, такого человека не имелось, а потому Антон Иванович решил испробовать вновь прибывшего генерала с репутацией талантливого и решительного кавалерийского начальника.

Врангель впервые явился к генералу Деникину в Екатеринодаре.

– Ну, как же мы вас используем? - спросил Антон Иванович.- Не знаю, что вам и предложить, войск ведь у нас немного.

– Как вам известно, ваше превосходительство, - ответил генерал Врангель, - я в 1917 году командовал кавалерийским корпусом, но еще в 1914 году был эскадронным командиром и с той поры не настолько устарел, чтобы вновь не стать во главе эскадрона.

– Ну, уж эскадрон… Бригадиром согласны?

– Слушаю, ваше превосходительство.

Далек был тогда Антон Иванович от мысли, что через год генерал Врангель, человек властный и крутой, станет к нему в открытую оппозицию, и его будут прочить на пост Главнокомандующего.

Услуги, которые Врангель оказал армии, оправдали ожидания. С самого начала он показал себя выдающимся кавалерийским начальником, отлично разбиравшимся в боевой обстановке, умеющим брать на себя ответственность, принимать решения на месте. Оценив в нем качества полководца - искусство маневра, порыв и энергию, генерал Деникин, всецело доверяя Врангелю, с искренней радостью продвигал его по службе. Повышения одно за другим следовали с невероятной быстротой.

Высокого роста, на голову выше толпы, худой, поджарый, с зычным голосом, Врангель импонировал войскам своей «декоративной» наружностью и манерой держаться. Он сумел подчинить себе своевольных и трудных людей вроде Покровского и Шкуро.

С ростом роли Добровольческой армии быстро росла в ней и роль барона Врангеля.

В начале августа 1918 года до Добровольческой армии дошел слух об убийстве в Екатеринбурге царской семьи. Слух оказался достоверным. Он произвел ошеломляющее впечатление. Убийство это лишний раз подчеркивало всю дикость произвола и беззакония, охвативших страну, где не нашлось пощады ни женщинам, ни детям.