Стасс Бабицкий - Шкура неубитого

– Зато турки оставили перевал, который охраняли с самого начала. Кажется, он называется Шипка? – Мармеладов достал из стопки бумаг на столе пожелтевший выпуск “Современных известий”. – Да, верно. Наши войска взяли Шипку без особого сопротивления.

Игнатьев медленно вытянул газету из его рук, скомкал и отшвырнул в угол.

– К черту газеты! Я скажу вам то, чего не сообщали никому из гражданских лиц, да и в армии не каждому дано это знать. Мы действительно сумели захватить Шипкинский перевал без больших потерь и разбили турков наголову. Но три дня спустя туда подошел резервный отряд Сулейман-паши [7] Турецкий генерал, командовал Балканской армией в 1877 году. . Двадцать тысяч сабель! Отборное войско. Свирепые башибозуки, не ведающие страха и не чувствующие боли. Они бросались голой грудью на русские штыки, только чтобы прорвать защитный строй и дать возможность своим товарищам ворваться на наши позиции. Этих головорезов перебросили из Албании, потому что Белый медведь успел отправить депешу султану. Мы отбились чудом, да еще болгарское ополчение пособило. Но к тому времени османцы подтянули сотню пушек и заперли нас на перевале. И вот мы тратим время и силы на осаду Плевны и оборону Шипки. Не двигаемся с места. Оно и понятно: снимем осаду и перебросим войска к перевалу – турки в спину ударят и уже русская армия окажется в положении расколотого ореха. Оставим горные вершины и усилим натиск на крепость – потеряем проход через горы… Застыли враскорячку. Уже сентябрь наступил, а мы до сих пор не сдвинулись с места. А самое неприятное, мы ни на йоту не приблизились к разгадке – кто же скрывается под шкурой Белого медведя.

– А что говорит Мехмет-бей? – спросил сыщик. – Турецкий шпион в ваших руках, сидит в секретном каземате. Прижмите его хорошенько, может, выдаст имя подельника.

– Не получится, – посетовал Игнатьев. – Упустили мы старого плута.

– Сбежал?

– От нас разве сбежишь? Хотя, пытался. Много раз пытался применить этот свой чудо-гипноз, но после вашего предупреждения его на допросы водили с повязкой на глазах и связанными за спиной руками. И вот однажды зимней ночью он перегрыз себе вены и умер от кровопотери. Про Белого медведя так ни слова и не сказал. Зато мои… Км-м! Мои корреспонденты сообщили из стана вражеской армии, что там всерьез обеспокоены – русский генерал, продающий столь важные сведения, ранен. В связи с этим, он временно отправлен из театра военных действий на лечение в Петербург. Представляете? Коварный ублюдок здесь. Пьет вино, играет в карты и ходит по театрам, как ни в чем не бывало! А я гоняюсь за ним на всех фронтах, – дипломат тяжело оперся о столешницу обеими руками и устало договорил. – Я спешно прибыл в столицу и обнаружил в офицерском собрании дюжину генералов, которые поправляют здоровье и вскоре уедут обратно, к войскам. Один из них предатель, но как его вычислить?

– Арестуйте всех, чтобы уж точно не промахнуться, – посоветовал Мармеладов.

– Что вы, что вы! Скандал будет. Армия взбунтуется… Нет, если до конца недели не удастся вычислить предателя, то иного выхода не останется. Но эту головоломку еще можно решить без лишнего шума…

– Оставьте ваши дипломатические хитрости, Николай Павлович, – усмехнулся сыщик. – Вам не удастся меня завербовать.

– Не понимаю, о чем вы.

– Сперва вы пытались надавить на мои патриотические чувства, когда не сумели нащупать ничего подобного – подсунули головоломку.

– Сами же прежде обмолвились, что жить не можете без всевозможных загадок, – пробурчал в усы Игнатьев.

– Да, а вы запомнили! – одобрительно кивнул сыщик. – Уверен, по долгу службы вы постоянно развиваете свою память, и если потребуется, сумеете восстановить наши прошлые беседы с феноменальной точностью.

– И вы тоже, Родион Романович.

– И я тоже, Николай Павлович. Потому прошу вас запомнить и то, что твержу вам уже битый час: оставьте меня в покое. Я не намерен ехать в Петербург. Разве что вы арестуете меня и увезете в цепях.

– Зачем же сразу – в цепях? Есть еще один способ, вполне приятный для договаривающихся сторон, – подмигнул дипломат. – Я готов компенсировать ваши неудобства, связанные с поездкой в Петербург. Знаете, во время войны у нашего ведомства полномочия практически безграничны. Поэтому могу предложить тысячу рублей. А если мало – то две, пять, десять, сто – сколько попросите.

– На эти деньги вы сможете нанять сотни агентов, более искушенных в выслеживании шпионов.