Сергей Богачев - Богдан Хмельницкий. Искушение

– Илларион! Вот так встреча! Как это ты в Чигирине оказался? Ты же вроде вместе с кумом ушел… – полковник осекся на полуслове.

Видно было, что он совершенно не ожидал увидеть Добродумова. Крепко схватив паломника за руку, Кричевский потащил его в сторону.

– Пойдем отсюда, чтобы нас никто не услышал. Теперь шпионы на каждом углу. А еще лучше пошли ко мне домой, там спокойно и поговорим. Я ж вам не враг, ты сам это хорошо знаешь. Да и Юрко будет тебе рад.

Добродумову ничего не оставалось, кроме как последовать за Кричевским. Вырываться и бежать от него не имело смысла. Стоит полковнику только крикнуть, и бродягу в два счета схватят солдаты, которых на улицах Чигирина было немало. Жаль, конечно, что не удалось сохранить инкогнито. Ведь Кричевский хоть и кум Хмельницкому, хоть и спас Богдана от верной смерти в темнице, но все же он офицер вражеского войска.

Однако и встреча с сыном Богдана была бы сейчас нелишней. Наверняка Хмельницкому захочется узнать не только о том, как поживает Мотрона, но и какие новости у Юрка. Кроме того, если отношение Кричевского к куму осталось таким же доброжелательным, от него можно будет узнать, что собирается предпринять гетман Потоцкий против бунтовщиков.

Дом полковника находился недалеко от постоялого двора, где остановился Добродумов. Так что в случае засады – а он не отбрасывал и такой вариант – можно будет быстро скрыться. Однако с каждой минутой в нем крепла уверенность, что здесь ему опасность не угрожает. Полковник вспоминал их знакомство под Чернобылем и как вытащил Лариона буквально с того света.

– А ты неплохо выглядишь, Ларион. Как вспомню, что год назад ты чуть не умер на моих руках, аж не верится. А как ты в Киеве разыскал клад. Вот это был фокус, а-ха-ха! Слушай, брат, а может, ну ее, эту войну, к черту лысому, лучше мы еще пару кладов найдем и будем жить не тужить, а-ха-ха! Что думаешь об этом, дружище?!

Непонятно было, то ли Кричевский действительно рад старому приятелю, то ли изображает непринужденную беседу для проходивших мимо них шляхтичей.

Однако, когда они зашли в дом, беззаботная улыбка тут же сошла с его лица. Он проводил Добродумова в свои покои, распорядился накрыть им стол и велел позвать младшего сына Хмельницкого. Время уже действительно подошло к обеду, и подкрепиться не помешало бы. Прибежал Юрко и, увидев Лариона, бросился к нему, обнял как родного и забросал вопросами об отце. Успокоив парня, что с отцом все в порядке, Добродумов, Юрко и хозяин дома приступили к трапезе. Полковник продолжил разговор уже вполне серьезно, без шуток и смеха.

– Очень рискованное решение отправить тебя сюда. Это хорошо, что ты меня встретил, а не шпиков Чаплинского. Что ты вообще делал в костеле? – с удивлением спросил полковник.

– Мне необходимо было встретиться с одной особой, – коротко ответил Добродумов.

Ему вовсе не хотелось полностью раскрывать карты. Однако по ухмылке Кричевского он понял, что полковник догадался, с кем встречался Добродумов.

– Особа, говоришь… Я тоже эту особу встретил, не при детях будь сказано. Не будем сейчас об этом. Я слышал, что запорожцы Богдана гетманом поставили и хотят Украину освободить от Речи Посполитой? – говоря это, Кричевский не сводил с Добродумова глаз.

Лариону не хотелось рассказывать полковнику о планах Хмельницкого, но ответить на этот вопрос ему все же пришлось.

– Да, пан полковник. Богдан затеял большое дело. Подробности мне неизвестны, но мириться с оскорблениями, которые ему и народу нашему наносят, он больше не намерен, – сказал Добродумов, стараясь взвешивать каждое слово.

– Вот, значит, как… Ты знаешь, Ларион, что я люблю Хмеля как родного брата. Иначе не стал бы я спасать ему жизнь и освобождать из темницы. Не хочется, чтобы встретились мы на поле брани и пришлось бы мне оголять саблю против него. Не по-божески это, – нахмурившись, с горечью в голосе произнес Кричевский и погладил Юрка по чернявой голове. – Поэтому завтра на приеме буду просить Потоцкого, чтобы послал меня переговорщиком на Запорожье. Надеюсь, что мои слова смогут повлиять на решение Богдана, и он примирится со шляхтой. Война, какой бы она ни была, всегда горе для простого люда. Да вот и Юрка к отцу переправлю. Парень совсем истосковался.

– Что Юрко поедет к отцу – это хорошо. Богдан и сам по нему заскучал, – улыбаясь, ответил Добродумов, хотя про себя отметил, что, отправляя его в Чигирин, Хмельницкий и не вспомнил о младшем сыне.