Хосе Сомоза - Этюд в черных тонах

Мне стало еще печальнее, когда после двух стаканов воды Дэнни почти не притронулся к пище.

– Зайка мечтает стать актером, и Хатч его в этом поддерживал, – пояснил Муха с набитым ртом.

– Хатчинс говорил, что у Зайки хорошая речь, пока он не начинает думать, что говорит плохо, – добавил Паутина.

– И это правда! Скажи что-нибудь, Зайка!

Мальчик глядел в пол. Муха понизил голос:

– Сейчас он выступает только на аренах, но хочет стать всамделишным актером…

– Мне очень жаль, Дэнни, – неожиданно произнес мистер Икс бесцветным голосом и тотчас заговорил о другом: – Вы должны рассказать мне больше, если хотите получить вознаграждение, ведь вы, как я полагаю, успели увидеть труп, прежде чем полицейские его увезли.

– Да-да-да, сэр… хрум… хряп… Он пролежал там почти все утро! – Муха расправлялся с куском морковки.

– Паутина, сколько на нем было больших ран?

– Три, сэр, – ответил он уверенно, как настоящий ученый. – Две в брюхе, одна на глотке.

– Действительно, точно как Ноггс, – заметил мистер Икс.

– Да, сэр, более-менее… С одним… различием.

Поскольку это уточнение вновь погрузило Дэнни в скорбную пучину слез, я решила вмешаться, подкрепив свою позицию техническими данными:

– Но люди говорят, что в случае Ноггса это была пьяная драка с Сахарным Человеком…

– Ах, мисс Мак-Кари, – мягко прервал меня мистер Икс, – правда никогда не бывает демократичной, она не зависит от количества людей, которые в нее верят, – скорее даже наоборот: правда обычно открывает себя внимательному, особенному меньшинству, поэтому политика – это изначально абсолютное поражение. Предлагаю познакомить мисс Мак-Кари с удивительными подробностями обоих преступлений. Муха…

– Я готова обойтись без этой удивительной истории, – предупредила я.

Но в этом мире для Мухи, такого же назойливого, как и давшее ему прозвище насекомое, казалось, не существовало ничего более привлекательного, чем пересказывание страшилок. С помощью вопросов мистера Икс и подробностей, которые добавлял Паутина, рыжий развернул пугающую историю. Не думаю, что когда-нибудь ее позабуду, посему привожу ее здесь ровно так, как услышала тогда.

Неделю назад рыбаки, направлявшиеся на причал Саут-Парейд, обнаружили на пляже возле Восточных бараков ворох одежды. Когда рыбаки попинали одежду ногами, их взорам открылись остекленевшие глаза и рот, набитый песком. На животе обнаружились два вертикальных разреза, которые сами по себе, возможно, и не привели бы к немедленной смерти. Но этому человеку еще и перерезали горло. Убитым оказался Эдвин Ноггс, и все сразу вспомнили его пьяные стычки с бывшим другом, Гарри Хискоком, ранее судимым, который часто кричал, что Ноггс разболтал в «Милосердии» о его уголовном прошлом, чтобы лишить ролей в представлениях. В последнее время Хискок работал Сахарным Человеком, ходил по улицам голышом, обмазанный с ног до головы. Хискока арестовали уже через несколько часов. Полицейские приняли самую очевидную версию: в последней потасовке Гарри зашел слишком далеко.

Однако ровно через неделю огромное тело Элмера Хатчинса рухнуло наземь, а вместе с ним – и эта шаткая гипотеза. Дело в том, что у Хатчинса тоже обнаружились две вертикальные раны на животе и перерезанное горло. И даже если бы этого совпадения оказалось недостаточно для вмешательства Скотленд-Ярда, прочие сопутствующие детали (те самые, о которых не смогла рассказать бедняжка Гетти) с лихвой дополнили картину.

Потому что (это ужасно, предупреждаю возможных читательниц и робких духом читателей, но я записываю все так, как услышала из уст этих детей) из мистера Хатчинса через разрезы на животе извлекли некоторые внутренние органы, вытянули и завязали вокруг горла наподобие тугой веревки, хотя и неизвестно – до или после перерезания глотки; неизвестен также и мотив убийцы, проявившего такую жестокость. Это безмерное озлобление свидетельствовало о деянии вне всякой логики, сострадания и даже выходило за рамки человеческих чувств.

И конечно же, это безжалостное описание заставило Дэнни Уотерса вновь дать волю своей великой скорби. На сей раз мальчик выразил ее словами, растянутыми в силу дефекта речи, за который он и получил свое прозвище.

– Ми-ми-стер Хат-хатчинс был хоро-оо-ший!..

– Дэнни, тебе не нужен мистер Хатчинс, чтобы сделаться тем, кем ты хочешь, – сказал мистер Икс.

– Да, чтобы стать актером! – завопил Муха. – Да, да! Зайка хочет стать взаправдашным актером, а выступает только на аренах! – Рыжий задергался, копируя подпольные схватки. – Голяком!