Александр Логачев - Капитан госбезопасности. В марте сорокового

«Ученые» с карабинами и пистолетами-пулеметами обступили посаженного на стул капитана. Выслушав от седоволосого новый приказ, русский абверовец кивнул и обратился к задержанному:

— Вам предлагают назвать свое подлинное имя, звание и признаться, что входило в ваше задание. Слушать о том, что вас послали наши друзья из Львова, что вы борец с коммунизмом, не желают. Если вы хотите говорить именно это, не утруждайте себя. Тогда сразу перейдем к активной фазе допроса.

— Какого допроса? — капитан изобразил на лице глупую ухмылку непонимания. — Я назвал пароль.

— Оставьте. Пароль добыт из показаний задержанных вашим НКВД. Значит, вы не желаете отвечать?

— Я не понимаю…

— Ясно, — обрезал русский и повернулся к седовласому.

Местный пахан, не трудно догадаться. Что они подразумевают под активной фазой? Химию или пытки? Ответ на этот вопрос капитан получил незамедлительно. Седовласый отдал еще одно распоряжение, и небольшой человек скрылся в жилой части палатки. Вышел этот малыш оттуда с металлической коробочкой, хорошо знакомой Шепелеву, человеку не так давно еще лежавшему в госпитале. Значит, химия.

Русский «археолог» взялся заполнить паузу, пока здешний доктор вскроет ампулу, наполнит шприц.

— Надо сказать, твои командиры поступили совершенно правильно. Необходимо было попробовать воспользоваться открывшейся калиткой. Но нам, как видишь, повезло. Если ты умный разведчик, то умей вовремя признать свое поражение.

А доктор уже приготовился делать инъекцию.

— Хорошо, — махнул рукой капитан. — Не надо уколов. Признаюсь. Меня послали.

Тянуть не стоит, отметил капитан. Пока они набились все в одну палатку. Один или двое от силы остались снаружи, и Василий должен держать их под прицелом. А в том, что Вася проскочил за их идиотские фотоэлементы, пока они пищали, сомневаться не приходится. Потому что таков был полученный им приказ.

— Я готов ответить на ваши вопросы, — продолжал капитан, — но прежде я хотел бы получить гарантии собственной безопасности.

Доктор, что стоит рядом, держа шприц жалом кверху, годится лучше других. Невысокий и худощавый. И близко стоит.

Русский абверовец перевел произнесенную капитаном чушь и получил на нее ответ от седовласого:

— Ваша гарантия — это ваша честность.

— Хорошо, — кивнул капитан. — Это меня устраивает.

Рывком вскочив со стула, Шепелев ухватил доктора за рубашку фасона «сафари» и бросил его на людей, перекрывающих выход из палатки. Перепрыгнув сбитых с ног «археологов», капитан нырнул в палаточный проем головой вперед. Больно ударился об выставленные руки, откатился и побежал в ту сторону, откуда уже били по палатке выстрелы. Если Вася лупит по палатке, успел сообразить капитан, значит, снял уже тех двух, что оставались снаружи. Василий прикрывал капитана, паля из двух пистолетов одновременно. Он возвышался над обломком древнего фундамента. До него, до этого обломка, и добежал капитан и за него спрятался.

— Держите, товарищ капитан, — Василий передал Шепелеву один из своих «тэтэшниклов» и три магазина. Свой пистолет он положил на фундамент и потянул из кармана гранату.

Капитан вставил в ТТ новый, полный магазин, приподнялся над древним каменным основанием. И увидел, как из палатки по одному выскакивают «археологи». Он успел выстрелить в их сторону один раз. Услышав крик Василия «Ложись», капитан нырнул за каменный фундамент, но прежде успел заметить маленький черный предмет, упавший возле палатки.

Сразу после гранатного разрыва погасли прожектора. То ли виновата была брошенная Васей граната, то ли совпало с разрывом движение немецкой руки, рванувшей рубильник. Но стало темно. И в темноте с интервалом в две секунды (именно столько требовалось Василию, чтобы извлечь гранату, выдернуть чеку и бросить) прозвучало еще три гранатных взрыва.

«Могу представить, — подумал капитан, — во что превратились палатки».

Шепелев поднялся. И выпустил пулю в мелькнувший на фоне брезента, покрывающего ящики между палатками, силуэт. Попал.

Волна ударила сбоку. Внезапно и сильно. «Граната», — понял капитан и ничего не в силах был поделать с подгибающимися ногами.

Перед тем, как потерять сознание, капитан осознал, что произошло. От разорвавшейся рядом гранаты осколков его невольно прикрыло могучее тело сержанта госбезопасности. Василий получил все осколки. Шепелев получил лишь взрывную, несущую контузию волну…

Опять стук вагонных колес или ему уже мерещится? А также мерещится позвякивающая в стакане ложка?